Дальше последовал припев, еще более мощный, подхваченный
другими, более высокими, почти фальцетными мужскими голосами
изумительной красоты:
– Pretty young girl on my mind!
«Красивая девчонка в моей башке», машинально перевел я. На миг
перед глазами возникло лицо сегодняшней спасительницы. Она тоже
была молодой и прекрасной. Такой же, как героиня песни. Только
постарше.
И тут все закончилось, наваждение спало. Док вырубил плеер.
– Кто, кто это поет? – сорвав наушники, с трудом
шевеля губами, спросил я.
Мелодия продолжала звучать у меня в голове, а перед глазами
по-прежнему стояла недавняя спасительница.
– Старая группа, очень старая, – ответил Док. –
Bad Boys Blue. «Плохие парни в синем». Раньше они часто к нам в
Россию приезжали, еще до Катастрофы. Я был их фанатом, собрал все
альбомы, на концерты бегал, автографы коллекционировал. Я же
говорил, что у меня была бурная молодость. – Он вздохнул: –
Вернемся к нашим баранам, Лосев. Как себя чувствуете?
Я замер, пытаясь правильно оценить свои ощущения. В теле
ощущалась легкая приподнятость, даже эйфория. И это после всего,
что сегодня произошло?
– Потрясающе, просто потрясающе, Док! Я будто заново
родился.
– Мне это знакомо, – грустно усмехнулся он. –
Заметьте, вы прослушали всего одну песню, что-то около пяти минут.
И получили такой мощный заряд.
– Невероятно, – восхитился я. – Просто
чудеса.
– Все верно. Принесете мне с поверхности еще один подобный
артефакт, буду благодарен вам по гроб жизни.
– Обязательно принесу. – Я скосил взгляд на
выпивку. – Ну, а это тогда зачем? У вас же есть личный
аккумулятор.
Док посмотрел на меня печальными глазами:
– Будете смеяться, Лосев. Опасаюсь превратиться в
законченного наркомана. Боюсь, что рано или поздно заряд в этой
штуковине иссякнет, а я успею на нее подсесть. Вот и ищу замену,
сублимирую, так сказать. Кроме того, совсем недавно я вновь
столкнулся со смертью. Какой бы черствой ни была душа, шрамы на
сердце все равно остаются. Их я пытаюсь разгладить по старинке.
– Док, скажите, а другие артефакты вам не встречались?
Он задумался, нервно прикусил нижнюю губу.
– Хороший вопрос, Лосев. Как раньше говорили, на миллион
долларов. Рискну предположить, что многие вещи с поверхности далеко
не так просты, как может показаться. Взять, к примеру, медикаменты.
По всем прикидкам, многие из них уже должны не столько лечить,
сколько калечить. Все мыслимые сроки годности прошли. Если
разобраться, это же яд в чистом виде… И ничего, помогают. Не
всегда, но тем не менее. Что-то в них есть, а что… – Доктор
протер красные глаза кулаком. – Еще провиант. Не спорю, наука
до Катастрофы хорошо продвинулась в этой области: консерванты
всякие, добавки Е2–Е4. Но все равно, еда, по всем прикидкам
малопригодная в пищу, хорошо усваивается организмом. Жаль, у нас
нет лаборатории, поэтому ничего толком я узнать не могу. Что-то или
кто-то до сих пор заботится о нас.