При этом зарплаты мне — что характерно! — никто не
предлагал!
Придётся выкручиваться…
Будем исходить из двойственной природы моей роли…
Шелепин и Косыгин хотят использовать все «провалившиеся» со мной
технические ништяки на благо СССР. Они-то пытаются, но получается
как-то не очень. Слишком широкая технологическая пропасть пролегла
между изделиями две тысячи десятого и тысяча девятьсот шестьдесят
пятого, а сохранить секретность даже на уровне одного крупного
завода — полный «анреал». Меньший масштаб производства, увы, ничего
не решит. И это товарищи знали куда лучше меня.
С другой стороны, засветить Петра Воронова со всеми его
историческими знаниями в плане политики и людей для них было
смертельно опасно. Моими мозгами они не будут делиться ни с кем,
любой ценой!
Сейчас в тайну посвящено… Так… Раз, два… Целых восемь человек —
куда больше разумного минимума. Для всех них — кроме, пожалуй, Кати
— гораздо проще закрыть меня в психушке и утопить в Москва-реке все
железки, чем рассказать, чем и как кончится история СССР. Реальный
и, надо сказать, крайне неприятный вариант.
Значит, необходимо срочно разделить меня и технику, иначе на
самом деле скоро мне пропишут уютную палату строгого режима.
Есть ли у меня планы?
Да, конечно! Сколько угодно!
Листья прячут в лесу…
Нужно создать НИИ по исследованию технологий будущего. Так его и
назвать: «НИИ 21-й век».
Институт должен потихоньку и аккуратно «скармливать»
промышленности «кусочки» моих устройств. Вперемешку с туземными
идеями, разумеется, пропущенными через фильтр моего послёзнания.
Микросхемку — сюда, кусочек обшивки сиденья «RAV»-чика — туда,
концепцию аэробуса «А380» — была у меня в «спаме» фотография этого
самолёта — этим, дельтаплан — тем[43]. И про сноуборд[44] забывать
не надо, может, и тут удастся реализовать своё любимое зимнее
хобби.
Вроде бы мелочи, но в глазах обывателя политический эффект одной
только «русской доски» может оказаться сравним с полётом на Луну.
Это же чуть ли не десяток будущих олимпийских дисциплин, которые
стали популярнее лыж.
О, кстати!
Коньковый ход когда изобретён? Явно не в шестидесятых! Зато его
«отец» Гунде Сван стал национальным героем Швеции.
И таких фактиков — если покопаться в ассоциациях и «спаме» —
можно собрать десятки!
Главное, не нужно засекречивать это в лучших традициях привычной
советской паранойи…