Что ещё нужно для приведения мыслей в порядок?
Не вышло — чай оказался бессилен. Толстый полукруг омлета с
ветчиной не добавил ясности. Не спасли ситуацию две свежайшие
булочки с яблочным джемом.
Сервировавший стол разбитной малый не имел ни малейшего понятия,
где продаются газеты на русском языке.
В общем, ничего умнее, чем шляться по супермаркету в надежде
услышать русскую речь, придумать так и не удалось.
— Herr Ober, die Rechnung! — поднял я руку, привлекая
внимание официанта к своей персоне.
Выгреб из кармана на стол мелочь — номиналы монет ещё не стали
привычны, не хотелось бы спутать пфенниг с маркой. При этом чуть
замешкался и неловко уронил на пол небольшую картонную коробочку в
сиреневую и жёлтую полоску.
— Чёртовы Fromms[4]! — прошептал недовольно,
беспокойно оглядываясь по сторонам.
Вроде уж взрослый мальчик, а всё ещё стесняюсь
презервативов.
И где?
В той самой страшно далёкой от стыда Германии, где в прошлом
году официальные бордели закрыли исключительно для удобства
незарегистрированных проституток. Стесняются они, видите ли, в
условиях неравноправия перед законом обращаться в больницы за
лечением от венерических болезней[5]! Вдруг кто увидит, да в
полицию доложит?
Шутливо бравируя перед собой — всё равно вокруг никого — я
вытряхнул из коробочки на скатерть оставшийся пакетик —
неиспользованное «изделие». С ними выпал листочек «Zur Beachtung» —
номерной сертификат о качестве производства на «Gummifabrik
Berlin-Köpenick».
С усмешкой закинул последний в пепельницу: «купил в Хельсинки, а
привёз обратно в Берлин».
И вдруг замер, боясь спугнуть идею…
Минуту спустя подошедший со счётом официант наблюдал дикую даже
по немецким меркам картину: посетитель ресторана тщательно изучает
латексный[6] мешочек известного назначения. Прямо за столом!
Я же просто сунул в его сторону купюру в пять марок.
— Сдачи не надо!
Через четверть часа я уже спрашивал у жителей района Köpenick:
«Где тут у вас фабрика Фромма?».
Поиски не заняли много времени…
Скоро я мог любоваться на только что построенный презервативный
завод. Ещё не до конца отделанный, но, судя по припаркованным
машинам и снующим через проходную людям, вполне исправно
работающий.
Внешним видом он здорово напоминал областной
санаторий-профилакторий времён развитого социализма — три этажа,
простые прямые линии, сплошные полосы остекления, унылая серая
штукатурка. На фоне соседних корпусов он смотрелся как летающая
тарелка, приземлившаяся на самолётной парковке в Домодедово.