«Божественный, даруй мне еще
немного смелости.»
Земляная стена, встопорщенная
корешками, едва заметно дрогнула. Несколько мутных капель,
просочившихся вдоль корней, сорвалось на утоптанный пол, покрытый
листами истертой пластмассы. Гром с трудом прорвался в сеть
подземных тоннелей через несколько метров земли, превращаясь по
пути в гулкий рокот. Гроза крепчала.
Уве посмотрел на часы. Время еще
оставалось, но едва-едва. В самый раз для того, чтобы закончить его
тянуть и пойти наружу, в лабиринт ходов, где уже собиралась
штурмовая команда. Оттуда негромко лязгало, тянуло запахом
оружейной смазки. «Злобные» переговаривались на своем птичьем
языке, ожидая его, Холанна.
Вернее - «Отца солдат», того, кто
поведет их на смерть. И сам пойдет первым.
«Не поздно
отказаться...»
Да, еще можно сойти с этого корабля.
Сослаться на что угодно или вообще ничего не объяснять. Комиссар
обязан отчитываться за свои решения только Владимиру Сименсену и
более никому. А Боргар поймет. И «Злобные» ничего не скажут, даже
не посмотрят косо, они верят в то, что их вожди знают свое дело.
Так нужно - и этого достаточно.
«Не поздно...»
На Ахероне было легко казаться смелым,
там Уве просто не знал, чего ждать. А теперь он знает, очень
хорошо, лучше, чем хотел бы. Как выглядит человек, которого
разорвало противопехотной миной. Или скосила пулеметная очередь.
Смерть приходит во множестве обличий, но за тысячей масок
скрывается лишь один образ. И он остается навсегда.
«Божественный, я был плохим
слугой. Я давно не молился и забыл, что Ты есть податель всего, и
ничто не происходит без Твоего соизволения. Но все же, дай мне сил
и немного смелости. Самую малость.»
Время.
Холанн взял копье, укороченный
офицерский протазан, способный бить электроразрядами на несколько
метров. Наследие комиссара Хаукона, человека, который выжил в
десятках рукопашных боев с орками. Сам Холанн не рассчитывал на
чудо и не надеялся никого убить протазаном. Но это оружие сразило
много сильных врагов, быть может, оно собрало хороший запас удачи,
который перейдет к новому владельцу.
Пора.
Он шел по узкому тоннелю, пригибаясь,
чтобы не задеть высокой тульей фуражки редкие желтые лампочки. Уве
был невысок, однако по сравнению со своими бойцами казался широким
и рослым. Холанн увлекал за собой штурмовиков, словно частица
катализатора в насыщенном растворе. Люди шли, двигаясь единой
массой за своим предводителем. Шаг в шаг, единым ритмом. Кто-то
выходил из боковых отнорков, присоединяясь к штурмовой команде,
Холанн не считал и не следил за ними. Кто пойдет, тот пойдет, об
остальном можно подумать уже после. Если останется -
кому.