– Взрывайте, вашу мать! – резко
крикнул я, перепугав того сапёра. – Взрывайте! – и уже не глядя на
него, завопил, надрываясь, как умалишённый. – К штурму
приготовиться! Как рухнет стена, аркебузиры за мной! Лезем в любую
дыру, что останется в стене и двигаемся внутри к ближайшей башне.
Во двор не соваться! Не паниковать! Арсений!
– Я, – с готовностью выкрикнул, как
оказалось стоящий рядом со мной сержант.
– Пикинёры на тебе! Не дай ударить
нам в спину, когда пойдём. Костьми ложитесь, но заходите только
когда мы будем внутри! Задача ясна?
– Ясна, – хмуро, но решительно
ответил он.
«Прости, Тихий, но вы поляжете, –
подумал я, глядя ему в глаза. – Но не печалься, следом поляжем и
мы».
– Малюток развернуть! – ревел я,
купаясь в боевом раже, что охватил меня. – По драгунам бить без
команды! Расчёт на месте, от пик ни на шаг, как они двинуться,
орудия бросить!
– А что нам? – вставил появившийся из
провала в земле командир проходчиков.
– Выживай, Фёдор, – честно ответил
ему я. – Сидите под землёй, когда кавалерия пройдёт мимо вас,
попытайтесь добраться до наших.
Я оглянулся, вдалеке творился
какой-то хаос. Беспорядочная пальба стала настолько привычной, что
я даже успел о ней забыть, свыкнуться, как с шёпотом ветра.
– Почему не взрыва… – начал было я,
как вдруг из-под земли пахнуло жаром.
В следующую секунду я уже лежал
ничком, сбитый с ног тяжелейшим ударом, что сотряс окрестности.
Жахнуло так, что наш вал осыпало каменной крошкой, оставившей
несколько раненых. Я выглянул из-за вала и увидал огромный пролом в
стене, все ещё осыпавшейся в облаке пыли.
– Вперё-ё-ёд! – прокричал я, отбросив
аркебузу и выхватил из ножен саблю. – Покажем засранцам, что такое
пехота псковичан!
Мы хлынули вперёд, заливаясь
яростными криками, успев пробежать половину расстояния до стены,
прежде чем с форта снова заговорили очнувшиеся от потрясения
стрелки противника. Это было уже неважно. Ничего уже не было важно,
кроме того пролома, в который вперился мой взгляд. Я не смотрел
назад, не глядел по сторонам, а только бежал, толкая землю под
себя, на пределе возможностей, не думая о выдержке и усталости.
Нырнув во всё ещё опускающийся на
землю каменный туман, я метнулся к разорванной стене, выискивая
лаз. Мимо вжикнула пуля.
– Гранаты! – откуда-то сбоку глухо
прокричал сержант Бестужский.