Я затих, вглядываясь в их лица. Мы
молчали. Молчание затянулось.
– Ждёте, что будет дальше? –
продолжил я. – Всё. Всё уже закончилось. Всё, Арсений, как ты и
сказал.
Они молчали.
– Мы знали, что так может случиться.
Мы были к этому готовы, – резюмировал я.
Они молчали.
– Псковская пехота, – тихо прошептал
я. – Вы готовы к последнему бою?
У меня закружилась голова, едва я это
сказал вслух. Едва я сам осознал суть того, что будет дальше.
– Готовы.
– Готовы!
– Готовы.
– Готовы!
– Так я и думал, – сообщил я,
дослушав последний из десятка признаний. – Весь личный состав на
нижний ярус. Выходим и сразу строимся. Без приказов и команд. Как
учили. Я поведу вас.
Помолчав я добавил.
– Спасибо, братья. Для меня была
честь служить с вами.
– Не грусти, Лёха, – прохрипел
замотанный в окровавленные бинты Иляс Гатчевой. – Скоро вечер.
Отдохнём!
Он попытался подмигнуть мне, но из-за
рассечения лишь вызвал повторное кровотечение, на которое стоически
не отреагировал. Я спустился вниз и трижды отрывисто постучал в
дверь.
– Лапиньский, мы выходим. Убери
людей, драки не будет.
– Рад иметь дело с умным человеком,
Яровицын, – ответил голос из-за двери. – Вы приняли правильный
выбор.
Я стоял, как вкопанный, слушая, как
за стенами хлопают двери и стучат солдатские сапоги. За спиной
полнилась толпа. Скоро стало жалко от количества людей,
столпившихся в крошечном помещении караулки. Я толкнул дверь,
прошёл по коридору, нырнул под поднятую решётку и вышел на площадь
перед крепостными воротами. Нас встречала армада.
«Как же вы нас так близко подпустили,
– хмыкнул про себя я, оглядывая ощерившийся пиками и аркебузами
строй. – Вас же только тут добрая тысяча!».
Выйдя из караулки, я перешёл на
парадный шаг. Чеканя каждый удар ноги, словно представал перед
царём или князем. Сабля, извлечённая из ножен, легла на правое
плечо. Высоко выбрасывая ноги, я маршировал всё вперёд и вперёд, а
за мной, повторяя движения шли мои воины. Мои люди. Покалеченные,
раненные, несломленные. Мы остановились в центре площади, сразу за
большими воротами, к которым так и не смогли пробиться в первый
день.
«Ну, хоть так, – хмыкнул про себя я.
– Встречайте».
От вражеского войска навстречу мне
выдвинулся мужчина лет сорока. Брюнет, длинные усы и нос с
горбинкой. Цепкие карие глаза и надменная улыбка. Когда он
поравнялся со мной, я отсалютовал ему саблей, коротко кивнув.