– Я не услышал твоего имени, –
заговорил я, приготовившись к, вероятно, самой сложной шахматной
партии в жизни.
Он помолчал и это молчание было
красноречивее любых угроз.
– Дементий Лапиньский. Командор форта
Корвник.
– Дементий, о чем ты хотел
поговорить?
– О твоей сдаче, разумеется, –
ответствовал голос за дверью. – Вы окружены. Шансов нет. Но я
уважаю солдатскую доблесть. Тебе удалось меня удивить. Я предлагаю
почётную сдачу.
– На каких условиях?
– Жизнь, – коротко ответил
Лапиньский. – Очень выгодные условия, так?
– Гарантии? – сухо осведомился я.
– Давай не будем играть, Яровицын? Ты
же всё понимаешь… С каждым часом предложение будет хуже.
Я это действительно понимал. Как и
то, что живыми, мы из этого форта не выйдем никогда. Поларния
славилась на весь мир искуснейшими кузнецами, гибкими дипломатами,
великолепной конницей, а также некромантами. Проклятыми
чернокнижниками, что черпали своё могущество из материи, которую
любой здравомыслящий человек считал неприкосновенной. Они оживляли
мёртвых. Назвать это жизнью было нельзя… Но что и как именно они
делали… То знание находилось в области тёмного… Очень тёмного
знания, о котором до наших краёв доходили лишь обрывочные сведения
и сказки.
– И всё же, каковы условия почётной
сдачи? Не хочешь играть, так не будем, – взял быка за рога я. – Что
ты можешь гарантировать моим людям?
Я буквально затылком чувствовал на
себе полные отчаяния и злости взгляды, и ничего не мог с этим
поделать.
«Сейчас вы меня ненавидите. Ваше
право. Но я лишь прощупываю почву. Почву, который под нашими с вами
ногами уже нет. Её выбили».
– Сохранение всего личного состава в
живых. Содержание на казарменном режиме, а не в тюрьме. Медицинская
помощь раненным и погребение убитых.
– Мне нужно время, чтобы обсудить это
с офицерами, – уклончиво ответил я.
– Десять минут, – выдержав паузу
ответил мне собеседник.
Я отошёл от двери. Поднялся на этаж
выше и вызвал к себе всех сержантов и офицеров. Явилось пятеро. Из
двенадцати, что были со мной ещё вчера. На меня смотрели
измождённые, перепуганные, уставшие, полные ярости и… какие только
лица на меня не смотрели. Я отчётливо понимал, что никто из них не
готов принять произошедшее. И почти никто не готов сдаваться в
плен.
– У нас ситуация, – начал я. –
Предложили почётный плен. Чем это чревато, я думаю никому объяснять
не надо.