— Где?!
— Да вот же, вдоль дерева.
— А...
— Хитрый гад попался, перелез, а потом по стволу в чащу прыгнул.
Скотина такая, ищи его теперь, как зайца в зарослях.
— Н-да, что делать будем?
Впервые голос подал третий, густой и бархатистый с пивными
переливами.
— Я туда не полезу. Я не обезьяна в чаще бегать.
— Да ничего, мы теперь примерно знаем, где искать. Щас прикинем.
Так... дальше по дороге руины, озеро, а в лесу... тоже руины, может
спрятаться в них. Там и плодовые деревья, пусть и одичавшие.
Хорошее место.
— Есть другой путь?
— Да, парочка. Если поспешим, то обгоним гада.
— Ну, значит, так и сделаем.
Эллион выждал, когда шаги удалятся и осторожно высунулся из
дупла. Ожидая увидеть скалящиеся бородатые лица и блеск металла.
Земля вокруг бревна вытоптана. Судя по следам, преследователи носят
сапоги с шипованными подошвами и в снаряжении весят не меньше быка.
Крупные ребята.
— Ладно, пусть ищут в лесу. — Пробормотал курьер, направляясь
дальше по тропе.
***
Тишь плакала во сне. Роан, не спавший до утра, красуется на
солнце глубокими синяками под глазами. Девочка плетётся за ним,
часто оглядываясь и сверля спину друга тяжёлым взглядом. Лес
остался позади и впереди простирается холмистая степь. Преддверие
долины Мардока, что раскинулась меж гор на горизонте. Сегодня до
неё не дойти, завтра... тоже. Дня четыре пути. Роан, сжал губы в
тонкую линию. Они должны смочь. Обернулся на подругу и поймал
испепеляющий взгляд... Вздохнул и сказал, перебарывая колючий ком в
горле:
— Так надо было!
Поток яростных жестов, которые он не может понять, но выражение
лица и скорость намекают на смысл.
— Он сам согласился! Давай поторопимся, иначе он...
Роан умолк, отвёл взгляд, нервно коснулся шрама под левым глазом
большим пальцем. Провёл до губы. Слабая боль, застарелая и
привычная. Немного отрезвляет, позволяет отвлечься от более
сильной. Он не мог оставаться с Эллионом! Умирающий курьер
двигается едва ли быстрее черепахи, а преследователи наседают на
пятки.
Тяжёлое решение, но верное. Будущий правитель обязан научиться
принимать их, иначе грош ему цена. Жалость, боль, страх и симпатии,
всё должно остаться в прошлом.
Роан поправил плащ, коснулся колчана на поясе. Лук притаился в
чехле, расправленный и довольно убогий, тетива лежит на дне,
смотанная в клубок.