– А если пера не существует? Или ты его не найдёшь? Я
что, за тобой таскаться буду, как верный пёс, пока не помру от
старости? Уж лучше здесь кости сложить.
– Справедливо. Мы оговорим время действия договора.
Например, месяц. Это с запасом. Он закончится либо в момент
обретения мною пера феникса, либо по истечении месяца с момента
скрепления.
Теперь я надолго замолчала. Мне это ужасно не нравилось.
Пахло жуткими неприятностями, если честно. И как же тебя, Ариша,
угораздило в такой переплёт встрять? И всё ведь твоя
самоуверенность неуёмная. Сидела бы сейчас дома, пироги трескала,
кошку за ухом чесала…
– Патовая ситуация, бабушка, – с издёвкой вернул мне мои
слова ведьмак. – Придётся соглашаться.
Я сидела на лошади, а ведьмак топал рядом. Полагаю, он
не слишком был доволен таким раскладом. Сначала он развязал путы на
ногах и хотел отправить пехом меня, но я изобразила крайнюю степень
ревматизма. Вот-вот рассыплюсь в пыль, и останется ведьмак без так
нужной ему навьей помощи и поддержки. Не сказать чтобы он особенно
проникся. Но я шла так медленно, что шанс дойти за весь месяц хотя
бы до гор превращался в нечто мифическое.
Выругался себе под нос и слез с лошади. Бросил короткое
«садись», но руки не развязал.
Я поупражнялась в залезании в седло – помогать он,
разумеется, не стал. В конце концов, надоело изображать бледную
немочь, я забралась и уселась. Он взял коня под уздцы, повёл. Так и
ехали.
Он преимущественно молчал. Может, в принципе
неразговорчивый, а может, со мной не хотел. Подумаешь, гордый
какой. Не хочет во мне человека видеть, ему проще, чтобы я мерзкой
нежитью оставалась. Хотя, конечно, видок у меня жуткий. Я ж не
знала, что мне с добрым молодцем в поход отправляться, собралась бы
получше. Не такая бы старая стала. В своём бы облике не поехала,
конечно, незачем ему знать, кто я на самом деле. Молодой ведьме он
бы не предложил сотрудничать: в силы не поверил или просто
испугался. Убил бы - и сказке конец.
А мне молчание давалось тяжко. Я даже в своём доме
постоянно разговаривала: то с кошкой, то с мороками, а то с Лешим.
Он, бывало, заглядывал ко мне на огонёк, даже клинья подбивал. Но я
не поощряла, а он не настаивал, опасался. Лесовой же – чистая
природа, а во мне куча стихий намешано, ему до моего уровня как
пешком до Царьграда.