Хочется ответить как есть. Но я не на исповеди, у меня своя
роль.
Мои губы трескаются и растягиваются в полубезумной улыбке:
-- Скука не порок...
Богиня Смерти дарит мне довольную улыбку и кивает:
-- Подумаешь: истребил целую расу разумных! -- она делает
презрительный жест рукой. -- Эти смертные букашки каждый день
убивают друг друга, так что же? Каждого запирать в Мое Древо?
Повинуясь жесту своей госпожи, волна тьмы оседает. Мара встает
напротив дерева и снова надевает маску сочувствия:
-- То, как с тобой поступили... это несправедливо!
Я каркаю:
-- Несправедливо... и возмутительно...
-- Точно! -- Мара от негодования всплескивает руками, а тени
вокруг нее сгущаются. -- Мало того, что Орден осмелился пойти
против величайшего колдуна всех времен и народов, так еще сам
Ковен, чтобы поймать тебя, нарушил заветы Кодекса Ведьм и вступил в
презренный сговор с Орденом! Истинное кощунство!
Богиня вещала так самозабвенно и увлеченно, что я не стал
уточнять: меня не ловили, я не бегал и не скрывался. Но, чтобы
запечатать меня, инквизиторам Ордена действительно пришлось
объединиться с Ковеном.
Я не виню последних. Что взять с ведьм и колдунов? Они только и
ждут момента твоей слабости, чтобы вцепиться в горло и выведать
секреты твоей силы.
Но Орден... это совсем другое дело...
Грудной, бархатный голос Мары становится путеводным огнем,
который выводит меня из лабиринтов собственного разума.
Она спрашивает:
-- Как ты считаешь, Кроули? Дано ли Богине Смерти
решать, кому быть запечатанным в Древе
Смерти?
Ее невинный вид почти убеждает меня в том, что ее интересует мое
мнение.
Богиня вскидывает подбородок, ее черные губы лишь слегка
шевелятся. Но хор тысячи теней разносит зловещим эхом:
-- Я освобождаю тебя, Аластор Кроули.
Земля испуганно содрагается. Каменная пещера возмущенно
грохочет. Древо Смерти обреченно стонет.
Длинные корни, вонзившиеся в землю на многие метры, стремительно
иссыхают. Будучи частью дерева, я ощущаю это сам. Словно твои руки
и ноги сначала загораются, как от лихорадки, а затем немеют, будто
перед гангреной. Но это все неважно.
Пришлось, конечно, подождать, но, как говорится, терпение --
благодеятель. Мой План наконец-то приходит в действие...
Издав последний вздох, Древо Смерти рассыпается в прах. Впервые
за неполный век мои ступни касаются прохладной сырой земли.