Его светлость, герцог Уильям Кемпбелл
- первый советник короля, человек, обладавший огромной властью, про
себя я его называла просто "серый кардинал". Его никто и никогда не
обсуждал в стенах королевского дворца, а при встрече старались
смотреть в пол и даже дышать через раз - настолько боялись той
силы, что была заключена в руках герцога. Поговаривают, Кемпбелл
мог легко свергнуть правящую династию и забрать трон себе, но
отчего-то не делал этого. И объяснялось это обстоятельство тоже
просто - когда-то в давние времена Его Величество Астер Первый спас
жизнь пращуру Уильяма и те заключили нерушимое соглашение на крови.
А ещё ходили слухи, что в крови Кемпбеллов текла магия, настоящая,
сдерживаемая лишь волей носителя.
И я пока не разобралась, что тут
имелось в виду под словом "магия", поскольку зримого проявления так
ни разу и не встретила. Волшебники тут были такими - днём с огнём
не сыщешь и всё на уровне слухов. Но при этом все точно знали о
сверхъестественных вещах, что могут творить люди. А уж феи и
подавно.
Королева вглядывалась в бесстрастного
Уильяма и молчала, обдумывая: на её лице с мелкими чертами и острым
носом происходила неприкрытая смена эмоций. В итоге она уже намного
спокойнее ответила:
- Хорошо. Но эту казнить.
- Как скажете, - полупоклон, но без
подобострастия. - Заприте дверь, приставьте двух охранников, никого
не выпускать. Еду пусть приносят раз в день, - отрывисто бросил
Кемпбелл одному из замерших в дверях гвардейцев. Воин низко
поклонился:
- Всё будет сделано, Ваша
Светлость.
Я смотрела на Его светлость и в
который раз поражалась красоте, что досталась столь
безэмоциональному человеку и пусть черты уже несколько поплыли
из-за весьма солидного возраста "кардинала", но тем не менее
чёткий, словно высеченный из камня профиль, прямой нос, упрямая
линия губ, высокий лоб, бледные чуть впалые щёки, тёмные, вьющиеся
на концах волосы и рост выше метра восьмидесяти, поджарая,
широкоплечая фигура - всё по-прежнему было сногсшибательно.
И королева глядела на советника,
нисколько не скрывая своих низменных в отношении него желаний.
- Леди Одри, выходите, - добавил
Уильям без перехода, даже не смотря в мою сторону.
Моё новое имя. С трудом привыкла к
нему и иногда могла не откликнуться, отчего ко мне быстро
приклеилась кличка, которой меня называли за глаза — глухая
Одри.