Пришлось Ивану показывать грамотки.
– Давно тут поставлен, служивый? – спросил он,
заприметив, что рогатки сколочены из свежей древесины.
– Почитай с того дня, как настоятеля живота лишили. Прежде
тут токмо один сторож охранял, – ответил солдат, возвращая
бумаги. – Можете проходить, господа, всё в порядке у вас.
Сразу за мостком начиналась наезженная дорога, ведущая в
монастырский двор.
Здесь сильно пахло навозом, свежим сеном, дымом, готовящимся
хлебом и ладаном. Праздно никто не болтался. Каждый занимался своим
делом. В серой грязи у колодца лошади ожидали, когда наполнится
колода, выдолбленная из дерева, дородный черноризец тянул из
глубины тяжелое ведро.
Прибытие следователей заметили. Не успели они и шага пройти по
святой земле, как обнаружили, что в их сторону осанисто шествует
львиногривый бородатый монах, одетый в рясу из дорогого сукна. В
руках у монаха был сучковатый посох.
После короткого представления выяснилось, что перед ними келарь,
который заправлял монастырём, покуда владыка не назначит нового
настоятеля взамен убиенного. Звали монаха Азарием.
– Благослови, отче, – попросил Иван, опускаясь на
колено и целуя Азарию руку.
Петр поступил таким же образом.
Келарь размашисто перекрестил обоих.
– Благословляю, дети мои!
– Скажи, отче, найдётся ли в святой обители местечко, где
можно было бы переговорить с глазу на глаз? – спросил Петр
Елисеев, вставая.
– Отчего ж не найтись? Найдётся. За мной ступайте. У меня в
келье поговорим. Никто нас не услышит.
– Коли так, веди, отче.
Они прошли по длинной тёмной галерее с высоким потолком, по обе
стороны от которой стояли крепкие дубовые двери. «Такие, пожалуй,
разве что тараном выбьешь», – прикинул про себя Иван.
Келья Азария была в самом конце. Рассадив гостей, келарь
ненадолго отлучился, пояснив:
– Вы, должно быть, проголодались. Распоряжусь, дабы братия
еду сюда принесла. Ни к чему вам в трапезную идти.
– Благодарствую, – кивнул Иван, успевший нагулять
аппетит.
В дверь постучались. После разрешения в келье появились
молоденький чернец, сноровисто заставивший стол кушаньями. Также
сноровисто он выскользнул обратно, будто его не было.
– Вознёсем молитву Господу, – воздел очи Азарий.
Сыщики поддержали. Закончив, келарь провозгласил:
– Прошу, гости дорогие, откушать…
– Чем бог послал, – непонятно хмыкнул Пётр
Елисеев.