Стоило лишь закрыть глаза и представить на минуту выволочку у
Ушакова и её последствия («эх ты, доля, моя доля – дальняя дорога!»
– в лучшем случае), как в голове сразу возник и оформился план
действий. Не гениальный, но этого и не требовалось.
Глава 2
Как я упоминал, план у «мистера Фикса» оригинальностью не
блистал. Просто удачно сложились обстоятельства, ну и грех этим не
воспользоваться.
Губанов на свои средства построил при имении церквушку (прежняя
обветшала и пришла в полную негодность). Торжественное открытие
намечалось на завтра. Событие по местным меркам грандиозное, гости
собирались со всей округи. Ворота с самого утра были
нараспашку.
Губанов с головой окунулся в организацию храмового праздника,
забыв дорогу в кабинет. Бдительность слуг ослабла. Занятия с Лизой
отложили: девушка крутилась как белка в колесе, не желая ударить в
грязь лицом перед соседями. Я оказался предоставленным самому
себе.
Всё складывалось удачно. Кругом суматоха, народ бегает как
оглашенный. Никому до меня и дела нет. Прекрасно!
Я выскользнул из комнаты, тихой сапой проник в коридор,
остановился возле кабинета. Покрутив головой, убедился, что
поблизости нет никого, голоса звучали в отдалении.
Кабинет не был заперт, что существенно облегчало проникновение.
Ещё раз убедившись, что никто не видит, вошёл внутрь.
Помещение провоняло табаком: Губанов любил покурить трубочку к
большому неудовольствию супруги и Лизы (других деток Господь
семейной чете не дал).
Здесь было светло, не понадобилось зажигать свечи.
Уютная обстановка, давно мечтал завести себе нечто подобное. Два
шкафа прямо выдающихся размеров. А вот полочки пусты, непорядок:
всего две или три книжки, какие-то переводы с французского. Не
удержавшись от соблазна, пролистал. Книги явно фривольного
содержания, судя по гравюрам. На стене выцветшая картина – портрет
неизвестного, в чертах которого угадывается семейное сходство.
Очевидно, дальний родственник.
Портрет написан в характерной манере (мне подобные работы
попадались часто – выполнены будто под копирку): грубые мазки,
простые цвета, округлое лицо – художник не сильно заморачивался с
контурами. Для солидности предка облачили в рыцарские латы. Ни дать
ни взять сэр Ланселот Озёрный. На всякий случай я заглянул за
картину – в подобных местах часто скрывают тайники – и простучал по
обклеенной обоями стене. Никаких сюрпризов.