– Да, – только и произнес Жак, поджав губы и вспоминая
откровенное пренебрежение по отношению к Ее Светлости в прошлом. И
все же, он молчал об этом, не желая вмешиваться. Секретарь считал,
что его мать ни за что бы не позволила прислуге перейти черту, даже
если имело место небольшое пренебрежение, а на болтовню служанок он
привык не обращать внимания. Прислуга всегда болтала о своих
хозяевах. Сплетни – то, что невозможно искоренить.
За то, что прежде не обратил на это внимание, Жак чувствовал
вину. Он не должен был быть таким черствым к новой госпоже, как бы
ни относился к ней изначально. Жак также считал, что его друг и
начальник достоин больше, чем дочь торговца, пусть и красивая. Он
знал, что Сиэль женился не по своей воле и тяготился от этого.
Невольно Жак принял это слишком близко, вольно или невольно
закрывая глаза на то, чем пренебрегать не стоило.
– Почему она молчала столько времени? И почему поменялась
так резко?
– Чаша, порой, может переполниться лишь от единой капли, –
удрученно отозвался Жак, смотря в пол.
– Или ее намеренно запугивали, – произнес герцог таким
тоном, от которого по спине секретаря пробежался холодок. Он еще
никогда не видел своего друга таким. – Выясни все, даже если
придется выуживать информацию из прислуги розгами. Я хочу знать,
что произошло в моем доме за эти три года. Каждую мелочь, –
выразительно покосился Сиэль на друга, который вздрогнул и кивнул.
– И еще… позови в мой кабинет няню, – произнес герцог, а Жак
побледнел и судорожно сглотнул от страха за родительницу. – У меня
есть разговор к ней.
В сопровождение мне дали нового, смутно знакомого рыцаря,
которого я видела лишь изредка. Мужчина, которого звали сэром
Гаспаром, оказался взрослым, лет сорока-сорока пяти, внушительным и
молчаливым. Полная противоположность того бездаря, что сопровождал
меня прежде.
На меня сэр Гаспар внимания особого не обращал, почтительно
представился, сообщил, что является моим сегодняшним эскортом и
просил доверить ему свою безопасность. Более он ничего не говорил и
как будто даже не дышал, напоминая живую статую. Мой предыдущий
рыцарь же вообще не знал, когда следовало заткнуть рот.
Поначалу я переживала, так как неуютно чувствовала себя с новыми
людьми, особенно если те были из дома Клоше, но рыцарь, даже
несмотря на массивную и устрашающую внешность, располагал к себе
настолько, что я смогла расслабиться и подумать в тишине.