– Очевидно, это была ваша очередная забава… – прервал мои
мысленные восторги голос герцога, отчего вновь распахнула глаза. –
Не стоило из-за этого отрывать меня от дел… – произнес мужчина,
который считал, что встречи с супругой – пустая трата времени.
Мужчина бросил салфетку в свою тарелку с недоеденным стейком и
начал подниматься с места. Его секретарь, мистер Жак Люмьер,
неодобрительно посмотрел на меня, точно я совершила грех и
оскорбила его хозяина одним своим существованием.
Прежде, в прошлой жизни я бы непременно смолчала или, того хуже,
стала бы молить о прощении за свою дерзость. Но то было прежде. Я
же поклялась себе, что непременно эту жизнь проживу лишь для себя.
Я отказываюсь и дальше жить как удобное дополнение интерьера!
– Ваша Светлость! – подскочила я на месте, боясь, что это
последняя возможность высказаться. – У меня действительно есть к
вам просьба!
Казалось, что герцог, что его помощник были крайне удивлены моим
поведением, которое нельзя было назвать свойственным, ведь я всегда
пыталась вести как можно тише и неприметнее. Возможно, лишь по этой
причине меня и не проигнорировали на сей раз и замерли на месте. Я
же, пользуясь подобной возможностью, боясь сорваться на крик,
твердо и слегка отчаянно произнесла:
– Давайте разведемся, Ваша Светлость! – выпалила я на одном
дыхании и кожей ощутила сменившуюся атмосферу в комнате и то, как
вскрикнули служанки, как вздрогнул секретарь, из чьих рук едва не
вывалилась папка с документами и даже сам герцог… Его глаза стали
еще холоднее обычного.
Лишь произнеся заветную просьбу, я начала осознавать, что,
вероятно, поторопилась. Не здесь и не при этих обстоятельствах
следовало бы озвучивать данные просьбы, ведь я публично оскорбила
герцога. И подобное не прощается…
Я не особо верила, что мужчина, что вечно был холоден и
безразличен ко мне, вдруг выйдет из себя от подобного, но он и не
был одним из тех, кто терпел хоть малейшие оскорбления в свой
адрес. Эта роль обычно была отведена именно мне.
Потому я приготовилась к угрозам и сдержанным оскорблениям, но
услышала только:
– Не знал, что у вас такое извращенное чувство юмора, мадам. За
эти три года это первый раз, когда вы его демонстрируете, но
попытка неудачная. Шутки, это не про вас, бросьте это дело, вы
безнадежны в данной стезе, – спокойно произнес он, и мимолетное
удивление из темных глаз исчезло, сменившись привычным
безразличием.