— Как скальды или барды? — уточнила
она.
— Именно. Только на бумаге. И на
чтение такой истории иногда уходит от одного целого дня, до
нескольких недель. А потом, повзрослев, я пересел с книжек на игры.
Это, как бы тебе объяснить, детище как раз таки науки. Вот,
например, у вас есть живописцы?
— Да, — отозвалась Мия.
— Вот представь, что он нарисовал
картину, а она шевелится! На полотне. И ты смотришь на нее, а на
ней эта картинка плавно меняется, происходит всякое действо, и ты
можешь на него влиять.
— Чародейство какое-то, — слегка
презренно фыркнула она.
— Наука! Так вот я это к тому, что
люди моего времени, не знаю, может это какая-то связь или еще чего,
но выдумали магию. То есть, вот, хочешь попробую назвать
какое-нибудь заклинание, которое у вас точно есть?
— Попробуй, — сказала она
скептично.
— Волшебники, маги же и чародеи у вас
есть?
— Допустим.
— Огненный шар!
— Ну, это слишком просто.
— Да? А откуда бы я о нем знал, если
бы не ведал раньше? М?
— Еще давай.
— Ну, не знаю. Искусство маскировки у
всяких там воров? Когда они буквально сливаются с пространством и
просто так их не заметишь. Или, например, святое сияние у
паладинов? Или, — я откашлялся и попытался протянуть фразочку
красивым мелодичным голосом, используя свои три несчастных поинта в
вокал. — ИиииИиИскууусствоооОоОо очароваааАаАнияЯяЯя.
На мой вкус, вышло вполне неплохо,
хотя слегка сфальшивил. Мия тоже это услышала и скривилась на
моменте, когда голос дрогнул.
— Вильгельм прекрасно пел, —
подтвердила она мою догадку. — Да, есть и такие навыки. Но это еще
не значит, что ты точно это все видел у себя. Я не исключаю, что
мозг Вильгельма тебе подбрасывает эту информацию и выдает за ложные
воспоминания.
Интересная теория. Ни опровергнуть,
ни подтвердить я ее не мог.
— Не знаю. Возможно. И все же,
кое-какими знаниями я владею.
— Допустим. Расскажи, как ты… — она
умолкла на мгновение, словно подбирая слово, —
переродился?
Я задумался ненадолго, вспоминая как
все происходило. Благо, память была так свежа, словно это было пять
минут назад, простите за каламбур. И тут мне на ум пришли стихи
какого-то неизвестного поэта, чьи стишки я видел в одной социальной
сетке. И почему-то именно сейчас они пришли мне на ум. Я
откашлялся.
— Сначала будет тьма, а после страх и
вязкое пространство, словно студень, кошмар от первородного греха.
Из духоты подпольных порно-студий дойдет молва: "вот бог, а вот
порок", добавив удивления во взгляде сокрытых глаз утробой. Будь
готов к рождению, как следствие — проклятьям. А дальше будет жизнь
с дерьмом на вкус, на ужин — экзистенция на блюде, прогорклый
поцелуй супружьих уст. А дальше — смерть. А дальше? Видно будет, —
закончил я. Повернув голову, увидел, что Мия остановилась и
смотрела на меня с удивлением и… тоской? Грустью? Тяжело было
сказать, но внутренне я догадывался, почему так.