Позже ответственность за
разразившийся у берегов Гаренмарка шторм взяли на себя колдуны
противника, но было ли их вмешательство реальностью или погибель
нам принёс каприз природы, осталось невыясненным.
В предвестье бури задул шквалистый
вест-зюйд-вест, а когда горизонт заволокло мрачными грудами
кучево-дождевых облаков, капитан нашего фрегата сразу же связался с
флагманом, чтобы скоординировать курс.
Связь осуществлялась посредством
семафоров — к магическим кристаллам, которыми, наравне с
нактоузами, штатно укомплектовано каждое судно, на флоте не принято
прибегать, пока противник не появится в объективе подзорной трубы,
дабы зря не расходовать вложенную в холодный хрусталь силу. Да и не
очень-то доверяют просоленные морские волки этим агрегатам.
Последовала череда световых вспышек,
и решением стало уйти от шторма, ведь ложиться в дрейф или
продолжать путь с зарифленными парусами в опасной близости от
скалистых берегов было бы крайне недальновидно.
Однако замыслы по спасению от буйства
стихии не удались. Судьба-злодейка настигла беглецов и обрушила на
их фоки, гроты и бизани свирепый ураган. Корабль глубоко зарывался
носом в волну, солёные брызги хлестали в лицо. Снасти гудели
натянутыми струнами. В порывах крепчающего ветра скрипели и
выгибались мачты.
Кубрик опустел — аврал поднял на
верхнюю палубу всех матросов, гардемаринов и солдат. Находясь в
лейтенантском звании, я был среди офицеров, передававших приказания
командира корабля нижним чинам. Пальцы костенели на тросе крепко
набитых фордунов, вокруг пояса был обернут страховочный линь,
мундир промок и тяготил плечи.
Помню, как надрывал глотку боцман,
силясь перекричать бушующие волны, но голос его улетал с порывами
ветра, совсем как сорванный с флагштока гюйс. Потеря бушпритного
флага тут же была признана дурным предзнаменованием, так что
капитану пришлось подбадривать команду крепким словцом, и, получив
подтверждение о готовности личного состава, а заодно и блестящий
листовой медью рупор, орать со шканцев он начал с утроенной
силой:
— Убрать все паруса! И
пошевеливайтесь, сукины выкидыши, покуда морская могила не
схлопнулась над вашими ленивыми костями! Не надейтесь, что бочонки
грога, что у вас в брюхе, помогут вынырнуть из пучины, аки
томбуи!
— Травить кливер-шкоты! Отдать
кливер-фалы! Выбирать ниралы! — переводил я, указания капитана
мичману, тот доводил их до сведения боцманов, а те орали и свистели
на матросню. Все мы, наравне с командиром корабля, вооружились
усилителями голоса, но даже так силы звука едва хватало. — Топенант
на марку! Травить фалы! Выбирать гитовы! Отдать шкоты и галсы!
Гитовы и гордени до места!