Постепенно выстроилась и военная иерархия во главе с кайарахи –
верховным воином. А стоило островам обрести единую власть, как
Дэврети быстро стал головной болью для соседних государств.
Быстроходные корабли дэвров чётко очертили свои морские границы,
лишив Вельтарингию самого короткого пути к южным странам. А ещё
были многочисленные набеги, массовые похищения женщин… Не один
вельтарингец облегчённо выдохнул, когда наконец был заключён
мир.
Плыть мне предстояло в компании семейства Ригель-Войц и ещё
нескольких высокопоставленных лиц, и уже это радовало и убеждало в
верности принятого решения. Я не готова была так быстро расстаться
с близняшками, а тут у нас будет ещё целая неделя! И, хотя я
останусь в Ноош-Тейне, а лорд с семьёй отправится дальше, на Мота
Нуи, но расстояние между нами будет не таким огромным. Может, я
даже смогу их навестить в землях Дэврети.
И всё же я постоянно задавалась вопросом: почему я? После того,
как королева Рания выскользнула потайным ходом из кофейни, смущённо
прихватив поднос с оставшимся печеньем, я прямо спросила об этом
Николаса.
– Детка, ты просто лучшая, – без тени улыбки ответил Ник. – Я
так и сказал её величеству. А то, что не ты сейчас воспитываешь её
внучку… Ну так сама ведь всё знаешь, мне ли тебе объяснять.
Знаю, конечно.
Наша семья Минци – наставники в пяти поколениях. Дед создал
единый свод придворного этикета, по этому регламенту дворец и жил
последние шестьдесят лет. Мой отец был личным наставником принца
Альберта, наследника короля Кервена и моего ровесника.
Неудивительно, что я с детства впитала в себя все премудрости этой
нелёгкой профессии.
Не знаю, что подкосило отца семь лет назад. Возможно, он всю
свою любовь, всю страсть к воспитанию вложил в подопечного. Но
болезнь его началась именно с совершеннолетием принца и окончанием
контракта. Её величество Рания была бесконечно великодушна, когда
предложила поистине королевский уход за теви Минци. Но и бесконечно
деликатна. Ведь от его болезни нет лечения и наверняка ей это тоже
известно. Телесному здоровью отца позавидует любой в его возрасте,
а вот здоровью душевному… Теви Минци угасал разумом. Будто весь его
жизненный опыт обернулся вспять: отец, всегда такой остроумный и
корректный, потихоньку забывал слова. Путал дальних родственников,
обладая прежде исключительной памятью. Это поначалу… Сейчас он даже
не всегда понимает, что нужно пользоваться приборами за обедом.