Внизу во дворе его ждал новый сюрприз – пока он спускался,
принесённый им букет отправился в короткое путешествие с балкона.
Видно, ветер разметал его ещё в воздухе – цветы попадались то тут,
то там. Пара на дереве, возле лавочки, несколько прямо на дороге и
на крыше «УАЗа». Одинокий цветок умудрился угодить стеблем в
держатель дворника и покачивался перед лобовым стеклом.
Балкон квартиры Плоткиных пустовал. Окна были закрыты. В одном
занавеска казалась неестественно оттянутой с края. Вероника
наблюдала.
Игорь не держал зла на неё. Он просто хотел знать, что у неё всё
в порядке, в чём и убедился. Что до её поведения – причину он
узнает. Не могли же они просто так разбежаться. Ведь их отношения –
это поророка – гигантская волна, вопреки всему мчащаяся против
течения. И что бы ни происходило, они всё равно будут вместе. Он
это знал.
26 октября 1983
26 дней до полной луны
– Вон он, глядите, ещё одного тащат, – послышалось с кушетки у
стены.
– Да, а мы – не люди! – шепнул кто-то.
– Да будет вам, и вас вылечат, и меня – всех вылечат, – цыкнула
женщина с пышной химической завивкой.
Доктор Валентин Сергеевич Носатов виновато отвёл взгляд от
ожидающих в очереди и улыбнулся миловидной старушке, стоящей у
самого входа в кабинет терапевта. Медсестра распахнула перед ним
дверь и жестом попросила пройти внутрь, протолкнула его собой и
захлопнула створку, отсекая недовольные возгласы пришедших на
приём.
– Валентин Сергеевич! – поприветствовал его врач, отрывая взгляд
от записей.
– А? – спросил сидящий перед ним старик с подрагивающей в руках
тросточкой.
Терапевт – однокашник Носатова Борис Ирзин по прозвищу Ирис –
поставил размашистую подпись на бланке и протянул пациенту.
– Вот ваш рецепт, Степан Никитич, – сказал он, повысив голос и
похлопав дедушку по руке.
– А? – переспросил тот.
– Сходите в аптеку, вам приготовят! Понимаете?
– А-а-а, да-а-а, – протянул старик и просиял от того, что
наконец услышал доктора.
– Люд, проводи Степана Никитича, – попросил Боря у медсестры, и
та сразу же подхватила пациента под руку, поднимая.
– А? – снова спросил старик.
– Да не вам! – махнул рукой Ирзин.
Он вышел из-за стола, чтобы приобнять старого приятеля. Носатов
не ожидал настолько тёплого приёма и попытался освободиться от
приветствий, но Боря лишь сильнее сжал его. Тут Валентин вспомнил,
почему именно Ирзина прозвали Ирисом – не из-за сходно звучащей
фамилии, а по причине того, что отвязаться от такого прилипалы было
очень трудно.