— К ван Теронам?! — Материнский крик, высокий и пронзительный,
взлетел под потолок. — Променяешь отцовское поместье на их
проклятую пустыню?!
***
Оазис впечатлял.
По словам Шона Лера представила, что его родители живут этакими
отшельниками и пытаются с помощью магии растить сад. В воображении
рисовался клочок зелени посреди пустыни, но открывшаяся взору
долина была далеко не клочком. И там буйствовала жизнь. Наверное,
взлети высоко-высоко, всю эту растительную массу увидишь словно бы
изумрудом в оправе из желтых песчаных хребтов.
На один склон взбирались маленькие беленые домишки, будто кто-то
рассыпал жемчуг. И «жемчужин» было много! Лера не стала считать, но
навскидку выходило не меньше сотни. Это сколько же тут людей
трудится! Вот тебе и родители-отшельники...
Лошадка еще ускорилась и бричка покатила вниз, в долину, скрипя
как-то отчаянно и весело. Леру охватило нетерпение. Зелень ласкала
взгляд, одним своим видом дарила успокоение, и хотелось быстрее
спрятаться от палящего солнца в ее прохладе и свежести.
Однако вблизи картина оказалась не столь радужной. Стало видно,
что траву и листву покрывает бурый налет, а множество деревьев
поломано. Слышались голоса и стук топоров — люди расчищали сад.
По саду ехали медленно и молча, провожаемые поклонами рабочих,
когда те узнавали Шона. Пахло свежей древесиной и цветами. Птицы
перекликались тревожно и вопросительно, будто проверяли, кто где,
кто жив, у кого какие потери.
Дорога — ее, судя по лежащим на обочинах ветвям и стволам, тоже
пришлось освобождать от завалов, — вывела к небольшому поселку.
Лера про себя назвала его дачным. Причем, «дачники» явно люди не
бедные. Десять двухэтажных каменных особняков стояли вдоль дороги,
заборов не было, но каждый из домов имел собственную и довольно
внушительную придомовую территорию, какие-то хозпостройки и был
окружен плодовыми деревьями, подстриженными кустами и газонами. Что
это, если не дачи зажиточных горожан? Правда, теперь все было
серо-бурым, пыльным...
Шон направил лошадь к крайнему коттеджу. Он тоже был покрыт
слоем пыли, и лишь несколько окон на втором этаже особняка
сверкали, отмытые до прозрачности. В одном проеме на подоконнике
сидела полная женщина и усердно драила стекло. Заслышав шум
подъезжающей брички, она глянула вниз.