— Отрыжка сельской воскресной школы! — завопил он. — Где тебя
такому учили?.. Ты должен был сотворить “Вспышку” десятой ступени,
чтобы мои глаза исцелились настолько же быстро, насколько ослепли!
О-о-о, Мирт! Я не вижу, я ничего больше не вижу! Кто ты такой,
демоны тебя раздери? ...О, прости за богохульство, великий Мирт!...
Как упырь сумел овладеть заклинанием воинов Света??
— Уважаемый, — прошипел я, — может, мы не будем с вами шуметь? А
то у нас тут и свет, и звук — натуральная дискотека. Я боюсь, что в
любое время может вернуться тот парень, который вас держит в этом
подвале. Вы вообще хотите отсюда выйти? Я готов постараться вас
выпустить, но все вопросы и особенно вот эти претензии насчет
десятой ступени — потом.
— Какой сейчас год? — спросил бородач, чуть-чуть
успокоившись.
— Год Короны 7934-го круга, — ответил я, мельком глянув в
меню.
— Триста лет с хвостиком! — возвестил узник, сбавив громкость,
но совсем ненамного. — И во что за это время, скажите мне,
превратился без меня Орден? Начали принимать упырей! А я ведь
предупреждал круг магистров: потакание новомодным тенденциям,
терпимости и этому якобы “гуманизму” — не доведут до добра!
— Ну я пошел, — сказал я. И развернулся.
— Погоди, глупый семинарист! — воскликнул пленник. — На стене у
входа рычаг. Потяни его!
Я послушался, и дверь клетки со скрежетом отворилась. Бородач
ловко из нее выскочил, но тут же врезался в стену лбом.
— Ничего не вижу…
— А ну слушай сюда, гроссмейстер хренов! — рявкнул я, схватив
его за бороду. — Как я уже сказал — я Спящий. Мне плевать на твой
Орден, я к нему не отношусь. Но я могу тебя вытащить, если ты меня
будешь слушать. За этой комнатой — лабиринт с ловушками; слепой —
ты точно по нему не пройдешь. А времени у нас мало. Решай — ты со
мной или остаешься здесь. Делать то, что я скажу — молча,
быстро.
— С тобой, — буркнул бородач, рывком забирая бороду из моей
когтистой ладони.
— Отлично, тогда пошли.
Мы выбрались из комнаты с телами пиратов, и я повел бывшего
инквизитора по лабиринту назад — по тому же тусклому кровавому
следу. По дороге я кратко расспрашивал о его истории. Что сказать,
она четко заполняла почти все белые пятна в лоре этого островка.
Почти…
Около трехсот лет назад некий паладинский Орден, к которому
принадлежал мой спутник, окончательно разгромил темный культ Ламиа
— там, на большой земле. Остатки жриц во главе с верховной бежали
на этот остров. Их преследовал специальный отряд инквизиторов и,
разыскав тут, уничтожил и самих жриц, и темные алтари, которые те
успели воздвигнуть — все, кроме одного. Порыскав по острову,
инквизиторы отчалили прочь — опять-таки все, кроме моего спутника,
бывшего главой их отряда и — ни много ни мало — великим магистром
Ордена. Он выбрал остаться на острове и поклялся посвятить жизнь
поискам последнего алтаря. Именно он и возвел ту хижину, что мы
нашли на восточном берегу острова.