– Фу! – сказала Беттина, оглядев
небольшую комнату, обставленную в жёлто-коричнево-серой гамме, и
сморщила носик.
Ведьма согласилась с характеристикой
– возле очага стояли сапоги и висели ножные обмотки, из-под кровати
выглядывали рукава какой-то одежды, наспех засунутой туда при
уборке, а из углов свисали остатки паутины, павшей в неравной
борьбе с метлой.
– Девки, ну-ка за работу! –
прикрикнула Хелен на служанок, и те, побросав дорожные сумочки,
шустро принялись наводить порядок. – Детка, зато кровать смотри
какая!
Беттина присела на меховое
покрывало, погладила его ладонью, потом с усталым вздохом
откинулась на спину и уставилась вверх. Ложе и впрямь было
гигантским, перины – пышными, балдахин – тяжелым и не пыльным.
Самое то, чтоб отдохнуть после тряски в карете.
– Жаль, что Бьорн так и не почитал
мне. Может, на ночь?..
– И думать не смей, – быстро
возразила Хелен. – Ночью да в спальню к чужой жене – за такое даже
ангелу небесному рёбра переломать могут! Пожалей парня, тебе
капризы, а ему отвечать!
Несколько секунд на личике Беттины
отражались тягостные раздумья, однако Хелен знала свою подопечную
как никто другой. Призыв к благоразумию и соблюдению приличий не
значил бы ровным счётом ничего, но она всегда была доброй
девочкой.
– Ты права, няня. Мне нужен сундук с
одеждой и горячая ванна. Распорядись.
– Конечно, золотко. Служанки и я в
покоях рядом, ночь проведёшь в тепле и на кровати.
Когда занесли вещи принцессы и
привели собачонок, Хелен вышла и направилась к своему возку, взять
кое-чего для хорошей ночи. Из сундука тихо поскуливал вампир:
– Я никогда не разогнусь… Мне нужна
кровь девственника для суставов.
– Ну поди найди в отряде не охочего
до баб мужика, – фыркнула Хелен, засовывая в узелок мешочек табака.
– Я крышку не буду закрывать, скоро все разойдутся, сможешь
размяться.
***
Дым из трубки завивался в красивые
колечки и выплывал в открытое оконце комнатушки, выделенной ведьме.
Стужи она не боялась, ей частенько было жарко, а вот набить трубку
перед сном – это ритуал, неизменный, умиротворяющий…
Однако сегодня наглая летучая мышь
нарушила спокойствие, влетела в комнату, едва не задев макушку
ведьмы, ударилась об пол и превратилась в Теобальда.
– Так нечестно, – тут же пожаловался
он. – Один на холоде, в ящике – это же грустно. Я решил немного
прогуляться, раз вы все уже устроились.