Зеркало вдруг зазвенело, словно
разбилось штук пять стеклянных ваз. Бьорн от неожиданности всё-таки
чихнул и припал к полу, но за шумом никто этого не заметил. Хозяин
поперхнулся, отшатнулся от стола, выругался и пьяно вздохнул:
– Почуяли, бестии, эх… Ладно, давай
тогда ту женскую баню.
Зеркало снова что-то забубнило, но
открыто возражать не стало. Впрочем, с баней не сложилось – ночью
туда никто не пришёл. Гном ещё раз приложился к фляжке, выпустил из
трубки несколько вонючих колец, побарабанил пальцами по
подлокотнику кресла и неожиданно велел:
– А покажи тогда эту принцессу.
Не чихать, как оказалось, было проще
простого – а вот сдерживать рычание становилось всё труднее. В
зеркале проявилась большая тёмная комната, освещённая тоненькой
свечкой – пламя колыхалось, тени дрожали, блики искрились на
распущенных золотых локонах. А потом изображение, повинуясь
приказу, снова увеличилось, сдвинулось, поплыло сверху вниз…
Длинные, пушистые ресницы.
Ладонь под щекой.
Трогательно приоткрытый рот.
Кружево, соскользнувшее с округлого
плечика…
На сей раз удержать себя в лапах не
удалось. В тишине кабинета негромкое рычание прозвучало особенно
выразительно, Гобус подпрыгнул и заозирался, а Бьорн, решив, что
терять уже нечего, выскочил из своего укрытия с яростным лаем. Если
гном подумает, что один из псов забежал в кабинет случайно, и
просто вышвырнет его наружу…
Гобус, как оказалось, был иного
мнения.
– Ах ты мерзкая шавка! – рявкнул он,
вскакивая и пошатываясь. – Подслушиваешь?! Никакого от вас житья!
Да я ж тебя сейчас! Зеркало, дай света!
Здоровенный боевой топор отлично
смотрелся на стене, а вот в руках коротышки гнома выглядел забавно.
В другое время Бьорн, возможно, и посмеялся бы – в человеческом
теле, при наличии доспехов и оружия.
Маленькому пёсику оставалось лишь
беззвучно взвыть.
Он знал, что его услышали, сквозь
все стены донёсся лай своры, но успеет ли помощь? Лезвие воткнулось
в пол совсем рядом. Бьорн отскочил, лихорадочно соображая, что
делать теперь – что бы ни было во фляге, оно сильно убавило гному
здравомыслия, да ещё вампирьи чары наверняка действовали на мозги.
К счастью, на координации движений выпитое тоже сказалось, да и
вряд ли Гобус был таким уж хорошим бойцом – с третьего удара он
вогнал топор в доски так глубоко, что вытащить не сумел.