Князь Стародубский - страница 6

Шрифт
Интервал


-Дружину помню, он много неприятностей моим димитровцам в свое время доставил. Хороший воин и военачальник хороший. Сам то он захочет в глухомани остаться? Не при князе, в лесу...

- Старый он уже, 42 года. Думаю, останется

Юрий Всеволодович с весёлыми изумлением посмотрел на меня.

- Я всего на три года его младше буду. Я что, старый?!

-Ты правитель, а он дружинник. - Нашелся я, слегка даже смутившись. Ну да князь не княгиня, ему возраст не помеха и не печаль. Пока.

- Ладно, силком забирать у тебя никого не буду, кто захочет – пусть остается, но и запрещать переезжать не стану. Что еще?

Тут пришла пора самому трудному вопросу. Дружина Кнутович советовал просить сразу много, тогда дадут хотя бы половину. Попросишь в меру, могут совсем ничего не дать.

- Тысячу гривен, новгородских.

- Эко! – Великий князь аж крякнул. - Куда такую прорву серебра?

Ответ давно был готов и что самое важное, абсолютно честен и обоснован.

- Людей приманивать нужно, на поселение. Там полесье, не ополье. Земля родит плохо. Пока отстроятся, поднимут пашню, пока обживутся, серебро с них, или часть урожая, брать нельзя. Уйдут. А жить то и мне нужно и дружину содержать.

- А кому сейчас легко? Ишь ты, тысячу гривен! Я вот Великий князь и то столько не часто в одном месте вижу… Ты вот что. Будешь получать по сто гривен в год от моего тиуна, которого в Стародуб пришлю, пока не посажу кого-нибудь на стол. Три года. А сейчас, сразу, я тебе двести гривен дам.

- Что на счет обельной на землю?

- Выпишу грамоту. Только ты и от Стародубского князя землю получил и от Владимирского получишь. Служить кому будешь, мне или Стародубскому?

- Обоим

- Никому значит, ха-ха-ха!

- Мы же одна семья! - Возмутился я.

- Ага, ага. Я с отцом твоим воевал и с другими братьями. Никому не мешали семейные узы.

- Я не такой!

Князь Юрий внимательно посмотрел на меня.

- Ну, ну. Увидим. На этом все?

- Все, дядя.

Великий князь грузно выбрался из-за стола, подошел ко мне и обнял. Превратившись на миг из могучего и уверенного в себе владыки в обычного, уставшего и придавленного горем от потери брата, человека. Мы постояли так какое-то время, проникнувшись вместе общей бедой. Дядя и племянник. Брат и сын. Великий князь и бастард. Родичи.

- Иди, Ростислав. Мертвым мертвое, а живым живое. Удачи тебе. Если что - помогу, но много не обещаю. Постарайся сам. - Князь взял меня за плечи, отодвинул от себя и в последний раз посмотрел в глаза.