Память тут же выводит на экран смутные картинки, наполненные звуками и ощущениями: встревоженные крики, хлопанье дверьми, влажный ветер на лице. А еще запах автомобильной кожи, смешанный с ароматом мужского парфюма, и отрывистые слова:
— Дина, как вы? Дина не спите! Дина, вы меня слышите?
И я что-то мычу, мычу в ответ, а потом уплываю в темноту.
И снова:
— Дина, не молчите! Дина, сейчас приедем!
Я понимаю, что меня куда-то везут, но как-то отстранённо, будто все происходит не со мной. А потом лицо доктора надо мной, бархатный голос, укол в сгиб локтя, черная маска, которая ложится на нос и рот, сладковатый запах наркоза.
Устало откидываюсь на подушку. Такое простое движение отнимает все силы. Прислушиваюсь к себе. В целом, все нормально. Боли нет, даже чувствую какую-то легкость.
Перевожу дух и поворачиваю голову. Рядом на стуле сидит Серафима в белом халате и клюет носом. Невольно улыбаюсь. Трогаю ее за руку.
— А? Что?
Сима встряхивается, крутит головой. Бледно-голубые глаза еще покрыты туманной дымкой сна, щеки пылают румянцем, а пухлые губы влажно блестят.
— Просыпайся, подружка, рассказывай. Где я?
Голос звучит хрипло, откашливаюсь.
— Что? А-а-а, — подруга с удовольствием потягивается и зевает. — Ты в клинике.
— Это я поняла. Как здесь оказалась?
— Какой-то мужик привез.
— Мужик? — от удивления брови ползут на лоб. — Какой мужик?
— А я знаю? — вскрикивает Симка. — Я его не видела. Какой-то Владислав. Это в приемном покое так сказали.
Точно! Алла Борисовна говорила, что он заедет. Вспоминаю и чувствую, что краснею. Оказаться в таком непрезентабельном виде перед лощеным Владом неловко.
— Он сам привез? Не скорая?
— Ну да. Схватил, положил тебя в машину и повез. В приемный покой на руках внес, — Симка наклонилась ко мне и зашипела: — Признавайся Вереснева, что за красавчики у тебя по дому шастают?
— Это не мой. Бойфренд свекрови.
— Спятила бабка? — всплескивает ладонями подруга, а я кошусь на дверь, вдруг медсестра войдет. — Кукушкой на старости лет поехала?
— Не такая уж она и старая, шестьдесят пять лет всего. Ну, ты рассказывай!
— А что говорить. Я разнервничалась, рванула к тебе. Приехала, а там перепуганная Лялька сидит и трясется. Говорит, что вышла из комнаты, почудился какой-то шум, а входная дверь настежь открыта, тебя дома нет, а на полу в холле вещи разбросаны.