Временами жизнь переходила из разряда
“Спарта обычная” в разряд “Спарта экстремальная”. Например, во
время осады Ла-Рошели отец Жозеф поселился в щелястом сарае, куда
во время штормов на щиколотку затекало море. А ночью нужно было
принимать шпионов, которые днём как-то приходить не соглашались.
Так что недобор сна всё-таки сказался, Серое Преподобие слегло, но
к победе оклемалось и живо побежало служить победную мессу со своим
патроном.
Хотя ещё непонятно было – кто кому
патрон. Ришелье, конечно, был главным и отвечал за общее
направление движухи… Но при привычках кардинала чуть что не так –
сворачиваться в позу эмбриона и рыдать, что “усё пропало, со мной
будет как с Кончини, уйду в отставку, аааааа” – отец Жозеф выполнял
ещё и роль духовной подпорки. Точнее, духовного пенделя (по
совместительству – немного психотерапевта). Причём, не стеснялся
обращаться к жёстким мерам. Однажды, когда Ришелье раскис в
критический момент, отец Жозеф и вовсе начал метать громы и молнии,
обозвал патрона “мокрой курицей” и закончил всё библейским “Встань
и иди!” Ошеломлённый кардинал и правда встал и пошёл исправлять
ситуацию. А то это же отец Жозеф, кто там знает, может, он сейчас
сходит за своей любимой плёткой и как начнёт направо-налево плоть
умерщвлять, и подарит тебе преждевременный мученический венец.
По умерщвлению плоти дю Трабле был
большим специалистом. Мало того, что не роскошествовал, держал все
посты и ходил босиком и в драной рясе – ещё он, как уже было
сказано, лупил себя плёткой. А иногда прижигал калёным железом себе
шею или лысину – чтобы жизнь мёдом не казалась.
Господин Дюма почему-то в своём
“Красном сфинксе” изображает отца Жозефа этаким лукавым и жадным до
славы. К тому же приписывает ему ещё и предательство по отношению к
Ришелье. На самом же деле дю Трабле даже в карете начал кататься
только в последние годы жизни и только по срочным надобностям – а
так-то предпочитал по старинке, босиком. А Ришелье так и вообще
прочил его на своё место и несколько лет пытался из Рима выбить
кардинальскую шапку для друга. Но, во-первых, отец Жозеф так хорошо
поссорил европейских монархов между собой, что они спали и видели
его и его плётку (в разных невероятно жёстких комбинациях).
Во-вторых Рим и так был не в восторге от Ришелье. А завести ВТОРОЕ
ТАКОЕ ЖЕ, да у первого под боком… тут в ход шли простейшие
рассуждения: “Если они воротят такое, когда один кардинал, а второй
– простой капуцин, то что же начнётся, когда они оба станут
кардиналами?!”