После битвы при Кастельнодари, где
герцог Монморанси доскакался, Гастон подписал с братом неимоверно
позорный мир – в котором, понятно, заложил всех и от всех отрёкся.
Ушлый Ришелье, конечно, постарался, чтобы союзники Месье об этом
узнали. Союзнички принялись супить бровь и подумывать, как бы
предательского принца наказать. Но круче всех выступил
почти-что-мертвый Монморанси.
– А минуточку, – сказал он, уже
практически идя на плаху. – Я тут важную новость забыл сказать.
Кхе-кхе. ГАСТОН ЖЕНИЛСЯ! СКАНДАЛ! ГАСТОН ЖЕНИЛСЯ БЕЗ РАЗРЕШЕНИЯ
КОРОЛЯ!!
Лучше напрыгнуть принцу на мозоль
было ну вот просто невозможно. Поскольку 1) Гастон был подданным
своего брата и не имел права жениться без его разрешения. 2) Гастон
был наследником французского престола и дважды не имел права
жениться без разрешения короля. 3) Лотарингия была в союзе с
Испанией, и получалось, что наследник французского трона напрямую
породнился с противником. И это когда войну уже видать на
горизонте.
Людовик набрал в грудь воздуха для
космического: «Чивоооо?»
– По-моему, примирение с братом было
недолгим, – заметил Гастон уже во время панического бегства в
сторону испанских Нидерландов. Срочно надо было попросить у
кого-нибудь денег.
Лотарингские, испанские и всякие
другие соратники на Гастона сперва косились недружелюбно, а денег
давать совсем не хотели, потому что он вообще-то был должен всем
400 000 ливров, да, и Карлу Лотарингскому в том числе. Но ясно
было, что рано или поздно денег и войска таки опять дадут: Гастон
же обаяшка, да и вообще, по-родственному…
– Насчёт родства еще посмотрим, –
заметил Людовик и принялся при помощи кардинала убеждать Папу
Римского брак Гастона и Маргариты Лотарингской аннулировать. Потому
что раз – без разрешения короля, два – брак вообще насильный. А
произведен посредством похищения. То есть да, набежали во Францию
гнусные лотарингцы, а им тут навстречу юный, невинный
двадцатипятилетний Гастон. А они ему – «Вах, какой пэрсик, слюшай,
садысь в карету, дарагой!» – а он взял да и сел, наивное летнее
дитя. В общем, увезли, творили непотребное, окрутили жестокими
узами второго брака (в первый раз Гастон уже успел овдоветь),
сорвали цвяточек принцевой невинности.
Почерк Ришелье во всей этой истории
опознавался безупречно. Пока Папа пытался отойти от шизофренической
картины «Гастон – принцесса в логове дракона-Маргариты
Лотарингской», Мария Медичи сделала ход конём. Брак Гастона и
Маргариты был вторично освящён. Но Людовик его всё равно не
признавал и как-то даже так разозлился, что взял Лотарингию. Даже
дважды, на всякий случай (а то заключаешь с этим Карлом
Лотарингскиммирные договоры, а он их не соблюдает, сейчас мы
подоходчивее поясним!). Потому супруге Гастона пришлось ехать в те
же Нидерланды, где уже окопалась Мария Медичи. И брак Месье завис в
непонятном статусе на длительный срок (почти на десятилетие, до
смерти короля).