— Подожди, — соседка потёрла переносицу. — Ты хочешь сказать, что ты сегодня провела ночь, — Александра дёрнула головой, — Ночевала у того человека, которого умудрилась полюбить ещё два с половиной года назад?
— А когда я тебе говорила что я… это… э-э-э..? — обескураженно уставилась на соседку.
— Вообще-то на новый год ты была в стельку пьяная, — девушка насмешливо фыркнула. — Сидела одна в комнате, рыдала и рисовала. Я, правда, не хотела тебя беспокоить, но ты уснула на полу среди вороха рисунков. И бормотала, что любишь какого-то Казимира Алексеевича.
Я смотрела на соседку, которая знала обо мне даже больше чем я сама. Медленно опустилась на стул, взяла в руки чашку чаю и прикрыла глаза. Может всё-таки не стоило ходить на эту вечеринку?
— Давай ты мне всё постепенно расскажешь, — мягко предложила мне помощь Александра. — Обещаю просто выслушать и не вмешиваться. Поверь, хоть с кем-то тебе необходимо поделиться, чтобы кукуха не уехала в дальние дали. Да и знаешь, твоё взбудораженное состояние не даёт мне никак покоя. Не чужие всё же. Что же у вас там произошло?
— Он меня поцеловал, — выдала я и разрыдалась, размазывая по щекам крупные слёзы.
— Вот опять кто-то ходит и ходит, ходит и ходит, — Глафира Кузьминична как всегда оказалась не в духе. — Пачкают и пачкают… А ну ноги быстро убрала! Иди, иди отсюдова!
Я постаралась быстренько миновать разъярённую женщину со шваброй, а-то любое промедление было чревато порцией гнева очень своеобразной уборщицы. И запас её лексикона содержал набор от проклятий в стиле минимализма, до слов бранных искусных настолько, что любой филолог обзавидуется и сдохнет в муках.
Говорят, конечно, что понедельник — день тяжёлый, но я никогда в это особо не верила. До сегодняшнего дня. Большой планшет с бумагой для рисования казался мне неимоверно тяжелым. А всё потому, что за один единственный выходной день, когда я безбожно спала, напившись успокоительного, успела забыть, что третьей парой у меня стоит живопись.
И я понятия не имела, как мне себя вести, что делать, что говорить.
Ощущение неловкости сковывало меня, а душа металась между приятным воспоминанием и суровой действительностью. Я всего лишь студентка. А он — преподаватель. Между нами пропасть, которую не удастся перешагнуть никогда.