Провидица сложила сморщенные руки на
острых коленях, вздёрнула дряблый подбородок.
— Я ж тебя в бараний рог скручу,
ведунья чёртова, — не унимался Ксоп. — Сама сидишь в тепле, в
добре, а мамки с мальцами под ветром и ливнем. Куда ж ты на ночь
глядя их отправила?
Старуха не шевелилась, и только грудь
вздымалась при каждом вдохе.
— Ты правда пророчица? — спросил
Адэр, рассматривая полутёмную комнату и пытаясь понять, что здесь
не так.
Дощатые пол и потолок; на лежанке
овечья шкура; свечи на табуретах и в узких нишах глиняных стен.
— Правда, милок. Правда, — прозвучал
чистый голос.
Адэр резко обернулся. Если бы он не
видел, кто перед ним сидит, решил бы, что ответила юная девица. И
тут стало жутко — в комнате не было запаха. Абсолютно никакого!
Лайс помахал рукой перед лицом
старухи:
— С глазами что?
— Нету глаз, милок. Сто лет как
нету.
— Тебе сто лет? — удивился Лайс.
— Чуток поболе.
Страж переставил свечи с табурета на
подоконник и подсел к столу:
— Расскажешь обо мне, бабушка?
— Расскажу, только быстро.
— Куда-то торопишься?
— Тороплюсь, милок.
Старуха полезла в корзину. Прошуршав
сеном, достала обрывок верёвки и дала Лайсу. Тот повертел, помял
верёвку в руках.
— Что ты её как девку щупаешь? —
усмехнулась старуха. — Ты в ладошках потри.
Адэр зашёл с другой стороны стола.
Повязка на глазах с виду плотная, но бабка точно подглядывает.
— Давай сюда, милок.
Лайс отдал верёвку. Провидица бросила
её в корзину:
— Не сдавайся. Сдаться ты всегда
успеешь.
— А дальше?
— Что дальше? Я сказала всё, что
вижу.
Лайс встал:
— Врёшь ты всё, бабушка.
— Что вижу, то и говорю, —
огрызнулась старуха.
— Можно я? — несмело спросила
Сирма.
Адэр кивнул.
Сирма села на табурет:
— А мне, бабушка, скажете правду?
— А чего ж не сказать. Скажу. —
Старуха вновь прошуршала сеном, вытащила из корзины старое
зеркальце и положила на стол. — Полюбуйся собой. Руками не
трогай.
Сирма посмотрелась в мутную
поверхность:
— Бабушка, тут ничего не видно.
— Не видно. А всё потому, что
занимаешь чужое место. Нехорошо. Не твоё это место, — произнесла
старуха и спрятала зеркальце.
Адэр хмыкнул:
— Так и я могу гадать.
Старуха склонила голову к плечу:
— А ты, милок, хочешь знать
правду?
— Разве ж это правда? Зря только
людей из селения выгнала, — вздохнул Адэр. — Собирайся, поедешь с
нами. — И шагнул к двери.