В первые дни и недели моего пребывания в ЭТОМ времени я много
размышляла о причинах, целях этого «переноса», хотя, понятно, ни к
каким выводам прийти не смогла, теперь же я стала просто выживать,
пытаясь занять комфортную нишу, как-то приспособиться. Главным моим
желанием было наесться досыта и вырваться из этого детдома, только
куда?
- Эх, Мила, Мила, - какая же ты пионерка! – методично вещала я
по дороге в школу. Да! Нас наконец-то отправили в школу!
- Посмотри, что в детдоме творится…Щепетнев совсем обнаглел,
кричит на всех, ни с чьим мнением не считается. Ведет себя, как
царь. А ему, между прочим, государство доверило детей воспитывать.
А он что? Позавчера капусту с «Елизавета» нам привезли, парни в
подвал грузили, а он на телегу себе накидал кочанов немеряно, и они
с Дедком уехали со двора. Куда, спрашивается, нашу капусту повезли?
И разве кто их остановил?
Мила размашисто шагала рядом, согласно кивая на все мои
слова:
- Так че, мало ли куда увезли?
- Мила! Меня поражает твоя политическая близорукость! - деланно
возмутилась я. - Куда увезли? Да себе домой, вот куда. Жрать втихую
будут, а мы весной голодать станем. Все нужно на контроль брать.
Вот скажи, - я остановила, развернулась к Захариной лицом,
- Почему у Щепетнева хулиганы прикормлены?
- Как прикормлены? – не поняла Мила
- А так, что Стешин с Коробициным у него вроде как миньоны,
э-э-э, - запнулась я, подбирая слово, - прислужники. Всех, кто
заведующему грубо ответит, избивают, запугивают. Ну и тех, кто их
за вожаков не признает, не подчиняется, заодно, а вы, пионеры,
ничего не делаете?
- Так Стешин, он вон какой здоровый, кто с ними справиться…
- Так зачем тогда пионеры существуют? Неужели мы все вместе с
ними не справимся? Вот смотри, - продолжала я, - у нас есть
взрослые, сотрудники детдома, которые воруют нашу еду. С ними мы
ничего сделать не можем.
- Как не можем! - воскликнула Мила, - а милиция?
- Ой, не смеши меня. Не можем, ну, пусть будет «пока не можем».
Но нас, в основном парней, продолжают обворовывать и сами
воспитанники. Понимаешь? Более сильные отбирают хлеб и еду у более
слабых. Вот с этим нам нужно что-то сделать, но как, я не знаю,
поэтому давай, ты тоже думай, может мы вместе что-нибудь и
сообразим.
Это был очередной сеанс промывки мозгов, которые я последнее
время устраивала детдомовцам регулярно. Потихоньку, нащупывая
слабые места и приоритеты, я в индивидуальном порядке подходила
почти к каждому, знакомилась, пытались чем-то заинтересовать и
проводила «профилактические беседы». Темы разговоров были разные,
но неизменно, как бы вскользь, упоминался произвол и
бесхозяйственность. Я настолько устала от постоянного голода, от
невозможности нормально помыться и привести себя в порядок, что
начала готовить почву для перемен, которые, как я надеялась, с моей
помощью в ближайшем будущем все-таки произойдут.