[2]
Трактора «Ланц бульдог» производились в Германии до 1959 года, а в
Аргентине и дольше. Всего было выпущено более 200 000 экземпляров.
И на полях Латинской Америки они встречались до 1980-х годов.
[3] Впервые
анилин был выделен Фридлибом Фердинандом Рунге из каменноугольной
смолы в 1834 году и назван «кианолом». Затем в 1840 его
«переоткрыл» Юлий Фрицше синтезировав нагреванием индиго с
раствором гидроксида калия и назвал «анилином». Потом, в 1842 его
получил Николай Зинин путём восстановления нитробензола и обозвал
«бензидамом». И только в 1843 году было установлено, что все это
одно вещество.
2.
- Ай! Да чтоб… Дзынь, бзац,
трам-бам-данс… Оу-у-у…- худой шестилетний мальчишка, занявший
позицию за одной из огромных напольных ваз, высунулся из-за неё,
обозрел увиденную картину и довольно ухмыльнулся. Жирный ливрейный
лакей, только что поскользнувшийся на разлитом масле и грохнувший
об пол поднос с фарфоровым чайным сервизом, сделанном в маленьком
городке к западу от Парижа с коротким названием Севр, а, попутно,
ещё и облившийся кипятком, катался по полу, дёргая обваренной рукой
и тихонько повизгивая. Мальчишка полюбовался на всё происходящее
ещё пару мгновений, после чего тихо выскользнул из-за вазы и
практически бесшумно скользнул в низкую дверцу, скрытую в стене. А
из анфилады ему в спину летел рёв старшего лакея, оперативно
прибывшего на место происшествия.
- Рукожоп! Дубина стоеросова!- и
сразу же удар.- Хресь!
- Акакий Антипыч, я ж…
- Хресь! Хресь! Хуег схуёженный!
Хресь!
- Да тут же ж…
- Хресь! Хресь!
Мальчонка удовлетворённо кивнул и
нырнул в темноту. А вот нехрен руки распускать и за жопу хватать…
Ужо теперь посветит фонарями под обеими глазами. Да и из ливрейных
он теперь точно вылетит как пробка из бутылки шампанского.
Когда Анисим с внуком ходили по
дворцам, ставшим музеями, им даже в голову не приходило, что совсем
рядом с парадными коридорами, украшенными великолепной отделкой и
разделяемыми роскошными дверями, изукрашенными резьбой, литыми
золочёными ручками и вычурными аксессуарами, есть и другие.
Неприметные. С дверями, сделанными заподлицо со стенами и
встроенными в них так, что пока они закрыты – их довольно сложно
заметить. Не тайные, нет. Потому что о них прекрасно известно
множеству людей. Так как предназначены они для передвижения самого
низшего слоя слуг – полотёров, истопников, прачек, сенных девок и
так далее. То есть тех, чья бедная заношенная рвань, в которую они
одеты, усталые лица и согбенные от тяжёлой работы спины точно будут
раздражать взор хозяев дворца и их гостей, а лапти и ветхие опорки
– царапать дорогой паркет. И Данилка, в тельце которого и попал
майор в отставке, сызмальства принадлежал как раз к таковым.
Причём, вследствие своего сиротства и крайне грязной работы, к их
самому низшему слою. Так что, когда он проходил даже этими – узкими
и полутёмными коридорами, его либо сторонились, либо шпыняли. Мол,
ты, вонючка, а ну забейся в щель и не отсвечивай, не видишь – я
иду! Причём, тот, кто ему этим пенял, зачастую одеты были куда
беднее мальчишки. Да и место в негласной иерархии слуг занимал не
шибко выше. Ну а мальчонка что – забивался. Потому что нраву он был
тихого и пугливого… Так что все эти скрытые от глаз коридоры, а
также их повороты, тупички и узкие сквозные норки к моменту
попадания Анисима в это тельце его прежний хозяин изучил, считай,
досконально. Ибо для него это было жизненно необходимо… Ну а
Анисиму, то есть, теперь уже ему следовало привыкать к новому имени
– Данилке, удалось, так сказать, заполучить этот его опыт.