Я бросаю смущённый взгляд на посетителя, и тот, насмешливо
улыбаясь, поднимает вверх руки.
— Ладно, это ваши дела. Не буду мешать производственному
совещанию. Полагаю, оно закончится с её ногами на ваших плечах, а я
не хочу слишком откровенно завидовать.
В этот момент кто-то без стука распахивает дверь за моей спиной.
Удивляюсь, кто у нас такой борзый, поворачиваюсь и вижу молодую
смуглую женщины на пороге. Узнаю её в ту же минуту. Только меня она
как будто и не видит. Смотрит на посетителя и что-то бормочет, а я
не могу различить ни слова.
Босс привстаёт со своего места:
— Что вы себе позволяете? Как вас пропустили?
И тоже узнаёт её. Издает возглас удивления.
Но неожиданная посетительница не обращает на нас ни малейшего
внимания. Её слегка потряхивает: как ей узнать меня, скрытую
вуалью, или Ризенберга, которого заливает солнечным светом из окна.
Из бледно-лазоревой сумочки с логотипом “LV” она неуловимым
движение выхватывает небольшой дамский пистолет и стреляет в
стоящего рядом со мной мужчину. Я слышу глухой стук упавшего тела,
но не могу оторвать глаз от женщины, а она в то же мгновение
направляет дуло на хозяина.
— Тише, тише, — бормочу, примирительно вытягивая руку, и женщина
наконец переводит взгляд на меня. Боже, что с ней случилось всего
за год? Скулы как натянутое на колки полотно из струн, большой рот
искривлён, зубы выступают вперед как у ламы… На сколько килограммов
она похудела?
Она тоже узнаёт меня по голосу.
В глазах сначала изумление, потом отчаянье, а я даже не пугаюсь.
Просто думаю “Следующая пуля — мне”.
Ризенберг пользуется несколькими секундами нашего замешательства и
перемахивает через стол, пока мы замерли друг перед другом.
Закрывая меня собой, он осторожно протягивает к женщине руку:
— Не делай этого. Давай поговорим… — и тянется к оружию. Он её
тоже узнал…
Она же смотрит со смесью упрёка и сожаления. Но не произносит ни
слова.
И прежде, чем хозяин успевает что-либо сделать, женщина
вскидывает руку и стреляет себе в висок. Падает, но хозяин успевает
подхватить её. Я вздрагиваю, капли крови попадают на вуаль и
блузку.
Бережно Альберт кладет женщину на ковёр и встает на колени перед
трупом. Я вижу в его глазах всепоглощающую боль. Когда-то он любил
эту женщину. Если он вообще способен любить…
Хватаюсь за угол стола, и внутренности выворачивает рвота.