— Вот комнаты, тааннет. Нравятся?
Экономка привела Анну в совершенно девичьи покои: с мелкими
розовыми цветочками на стенах, с кружевными занавесками, с мебелью
цвета беленого дуба. Единственное, что Анне тут нравилось — это
ковер. Коричневый с бежевым геометрическим орнаментом, тяжелый,
толстый и практичный. А не это вот цветочное безумие.
Но сразу отказываться Анна не стала, прошлась по комнате,
заглянула в шкаф, обнаружила дверь в персональную уборную. За ней
была вполне современная ванная комната с классическим унитазом,
раковиной и большой полукруглой ванной.
Из окна открывался фантастический вид на горные вершины и
заснеженный лес, на столике возле окна очень удобно будет поставить
швейную машинку.
— Можно ли будет сменить шторы? — спросила Анна. — Что-то
бархатное и коричневое бы или бежевое, будет спокойнее. И балдахин
на кровати в тон сделать.
— Найдем, — пообещала экономка. — К вечеру будет все готово.
Если вам по душе эта комната, то я прикажу принести ваши вещи.
— Да, приносите. У меня их немного. Скажите, здесь есть магазин?
Или хотя бы прачечная? Или стиральная машинка?
— Магазин в деревне снизу. Стиральная машинка, разумеется, есть,
а как же. Вам есть, во что переодеться к обеду?
— Это обязательно?
— Нет, но…
— Отлично. Не думаю, что нужно соблюдать церемонии. Я могу
поесть тут.
— Ну нет, вы пойдете в столовую, пока горничные тут протрут пыль
и поменяют портьеры. И потом будете гулять по замку под ручку с
Филином, чтобы не смущать моих девочек!
Анна очень сомневалась, что Югор составит ей компанию, но
спорить не стала. Она тоже терпеть не могла, когда кто-то наблюдал
за ее работой. Действительно, не стоит мешать профессионалам.
Навязываться она никому не собиралась, а вот пройтись по коридорам
этого замечательного замка — очень даже.
— Итак, тааннет Мэррил, вы любопытны, — Югор ее, конечно, нашел
— она не успела даже заледенеть на пронзительном ветру. — И крайне
легкомысленны.
Мужчина, в отличие от нее, был одет по-зимнему: в длинную
дубленую куртку с капюшоном. И в руках он держал что-то
пыльно-голубое и явно женское.
— Здесь невероятно красиво, — ответила она и попыталась
улыбнуться застывшими от холода губами.
— Оденьтесь, а не то простудитесь и помрете, а Высочайший вырвет
мне перья из хвоста и набьет ими подушку, — в голосе Югора
слышалось откровенное раздражение.