И повторяя это страстное заклятье
помертвевшими губами, я двинулся им навстречу. Катя и Вика заметили
меня еще издали и прервали беседу. Я медленно, неотвратимо
приближался. Я даже улыбался, забыв совершенно про свирепое
выражение своего лица и, лишь разглядев вблизи их испуганное
недоумение, сообразил, что выгляжу, вероятно, дико.
— Привет! — хрипло сказал я,
обращаясь к Кате и стараясь не смотреть на Вику.
— Привет, — машинально ответила Катя
и, разумеется, начала менять окраску. «Как хамелеон», — с тоской
подумал я, наблюдая ее цветное изображение. И очнулся от
недовольного голоса Вики:
— Чего надо-то?
Она нетерпеливо поддавала коленом
кожаную сумку на длинном ремне и насмешливо улыбалась: это ее
манера, со мной она иначе не разговаривает, и я плачу ей той же
монетой, хотя далеко не всегда столь же блестящей.
— Во-первых, не чего, а что. А
во-вторых, я ведь не к тебе обращаюсь, верно?
— Очень мне нужно твое обращение, —
фыркнула Вика.
— А может быть, нужно?
— Как собаке пятая нога.
— У собаки четыре ноги.
— Да? Ты, наверное, специально
считал. Не ошибся? Попробуй как-нибудь еще раз. Это страшно
увлекательно.
— Сама считай!
— О Господи, — вздохнула Вика.
В ходе этой короткой стычки мы совсем
позабыли про Катю: она испуганно следила за нами, не понимая, что
происходит. До меня дошло, что минута была решающая, и я пошел
напролом.
— Катя, ты куда идешь?
— Домой, а куда же еще, — ответила за
нее Вика.
— Слушай, ты! — я едва не потерял
самообладание.
— Ну, слушаю.
— Ну и все!
— Все? Слава Богу! Катя, пошли.
— Стойте!
— Ты что, совсем рехнулся? — в
красивых зеленых глазах Вики было неподдельное удивление и даже
интерес.
Я сопел. Господи, помоги! Верую!
Пропадаю ведь! Вразуми!
— Мне нужно с ней поговорить.
— Говори.
— Наедине!
Наша заложница готова была
расплакаться. В этот момент мы с Викой напоминали разведенных
родителей, которые не могут поделить единственного ребенка. Она
смотрела на меня с презрением, я — с яростью. Квадроидиотическая
ситуация. Первой осознала это Вика.
— Слушай, Болен, — сказала она
ледяным тоном. — Ты просто хам и дремучий варвар. Я не представляю,
о чем можно говорить с тобой наедине, понимаешь?
Я сжал зубы и ждал. Главное в такие
мгновения не сорваться в истерику. Вика, убедившись, что ответа не
будет, пожала плечами и отошла шагов на десять.