- Я немного прогуляюсь, - сообщил я небрежно. – На автомобиле.
Заодно загляну к доктору Милтону, узнаю, что там насчет Сэма.
- Да, сэр, - откликнулся Ларример, явно разрываясь между
благодарностью и желанием прочесть мне очередную нудную лекцию о
необходимости обзавестись личным водителем. Хмурая складка меж его
бровей забавно сочеталась с легкой улыбкой.
Привычно отмахнувшись от предложенного зонтика, отцовской
трости, непромокаемого плаща и мягкой подушечки («Чтобы не болела
спина, сэр!»), я вышел на улицу.
Хмурое небо затянули тучи, под ногами хлюпали лужи, еще не
просохшие после вчерашнего ливня – не самое лучшее зрелище. Зато
мой автомобиль радовал глаз: его натертые полиролью бока сверкали
даже при тусклом дневном свете.
По Блумтауну я ехал, как всегда, медленно. Тут особенно не
разгонишься: старые узкие улочки, пешеходы, переходящие дорогу где
им вздумается, играющие прямо на мостовой детишки... То ли дело
загородное шоссе! Пожалуй, надо бы прогуляться по окрестностям, а
то я засиделся дома. Хотя бы к тетушке Мейбл в гости съездить, а то
она обижается из-за моих редких визитов…
Автомобиль лениво катил по улице, я приветствовал знакомых (как
едущих, так и идущих) и наслаждался прогулкой. К сырому ветру и
тучам нам, англичанам, не привыкать! Особенно мне, учитывая примесь
норманнской и шотландской крови...
Отвлекшись на витрину, весьма откровенно рекламирующую некоторые
детали дамского белья, я едва не выехал на тротуар, где толпились
какие-то странные люди. Я дернулся, отчего авто вильнуло, и надавил
на тормоз.
Кто-то из группки испуганно вскрикнул, кто-то выругался – да так
поэтично и образно!
- Извините, дамы и господа, – высунувшись из окошка, попросил я.
– Надеюсь, никто не пострадал?
Это был риторический вопрос – я прекрасно видел, что притормозил
в нескольких футах от ближайшего человека.
Меня нестройным хором заверили, что все в порядке, и я уже
собрался ехать дальше, когда взгляд мой зацепился за одного из
потенциальных пострадавших. Сирил! Это неудивительно, кузен вечно
шатается с какими-то подозрительными приятелями, но в каком он был
виде! Право, я едва его узнал: бархатный пиджак, на шее – белый
шарф, волосы встопорщены, будто кузен столкнулся с не в меру
любвеобильной коровой либо с полчаса укладывал их перед зеркалом
при помощи бриолина. Его бледные щеки и горящий взгляд навевали
самые нехорошие размышления. Неужели он вступил в какую-нибудь
секту? Или, упаси господи, связался с наркоманами?..