И хлопала даже.
А тут… уснула.
- Глупости, - Марья привстала и велела. – Неудобно будет, если
вдруг найдется какая-нибудь ушлая девица, которая решит, что ей
удобно увести чужого жениха.
- Какого жениха?
- Твоего.
- У меня нет жениха!
- Это пока. Думаешь, я не заметила, как он на тебя смотрит?
Между прочим, так смотреть прилично исключительно на свою
невесту.
- Я проклята!
- Пройдет.
- Это же не простуда, - Василисе вдруг стало весело.
- У нас некромант под рукой. Приехал? Вот пусть и
разбирается.
- А если… не разберется?
Он ведь ничего-то толком не сказал по проклятью, стало быть,
вполне возможно, что и не разберется. И тогда как Василисе
быть?
Накатило вдруг.
До слез.
До сбившегося дыхания.
Почему? Именно она, Василиса? Чем она заслужила такое? Почему ей
было отказано в том простом женском счастье, которое доступно любой
другой женщине? А она, выходит…
- Если не разберется этот, найдем другого некроманта… - спокойно
сказала Марья. И Василиса поверила, что найдет. И другого, и
третьего, и на край мира отправится, коль в том возникнет
надобность. – Но заглянуть в гости следует. Поверь моему опыту,
мужчина, оставленный без присмотра, он хуже ребенка, так и норовит
в какую-нибудь авантюру героическую ввязаться.
- А… вот так просто… без приглашения?
- Почему? Нас вчера приглашали.
- Я не помню.
Марья отмахнулась, мол, стоит ли заострять внимание на подобных
пустяках.
- И вообще, - добавила она. – Нечего нам одним разъезжать. Тут
бомбисты, а мы без охраны…
Кучер отчего-то хмыкнул.
Глава 5
Утро Демьян встретил в гимнастическом зале, который имелся при
вилле и был оборудован по самому последнему слову техники. Тут даже
обнаружилось целых пять агрегатов
Зандера[1] и механический велосипед
Лоуденса[2], который Демьян, пусть и
несколько смущаясь, но все же опробовал.
И обнаружил, что крутить педали не так-то и просто.
Мышцы тотчас заныли, а следом и тело.
Застучало сердце.
Бросило в пот…
- Вы слишком спешите, - произнес знакомый голос, заставив
обернуться. – Надеюсь, вы не скажете, что я не в свое дело
лезу?
Пахотина Белла Игнатьевна глядела с вызовом, готовая ответить,
если вдруг окажется, что Демьян как раз-то и полагает, что она
лезет не в свое дело. Но Демьян кивнул.
Сердце стучало так, что и дышать-то было тяжело, не то, что
говорить.
- Сперва надо размяться, - Белла Игнатьевна присела, оттопырив
зад. И поморщилась. – Заниматься в юбках совершенно неудобно. И кто
придумал, что женщинам нельзя носить брюки?