- Жили они по-разному, кто разбойничал и в набеги ходил,
возвращаясь с золотом и невольниками, а кто скот выращивал… не
только лошадей.
- Но мы про них?
- Про них, - согласился Демьян, и отсупил в сторону, давая
дорогу юной барышне в пышном голубом платьице. За барышнею
следовала степенная компаньонка в наряде скучном, сером, однако,
если отрешиться от него, становилось очевидно, что та лишь немногим
старше своей подопечной. – Средь множества племен было одно,
которое поклонялось Матери Степей и хранило огонь, ею
разожженный…
И почудилось, что в темно-вишневых очах Василисы вспыхнуло то
самое забытое ныне пламя. Вспыхнуло и погасло.
- А главное, что боги в кои-то веки снизошли до людей, наделив
каждого особым даром. Говорят, любой из того племени мог
преобразить лошадь, наделить ее частицей духа, в котором равно
сплелись солнечный пламень и ветер…
- Не любой, - едва слышно сказала Василиса.
А Демьян развел руками: он-то в подобные истории не верил.
Наверное. Только вот вспомнилось вдруг, как туманился взгляд отца,
когда тот заговаривал про степи.
И на губах появлялась усмешка.
И… будто невсерьез все.
- Становились такие кони быстрее ветра.
Море, еще недавно синее, яркое, вдруг перекинулось, переоделось
в серо-свинцовые одежды. И ветер сделался сильнее, злее. Теперь он
летел на берег, гнал перед собой табун злых волн и те, добравшись
до гальки, разлетались белоснежными брызгами.
Василиса придержала шляпку.
- …легкие на ногу, они не знали усталости, и способны были
лететь по-над степью и днем, и ночью…
Надо было бы возвращаться.
Погода портилась и стремительно, как бывает это лишь на
побережье. Небо все еще отливало васильковой наивною синевой, но
Демьян шкурой чувствовал, что спокойствие это продлится
недолго.
- …еще говорили, что разумом они были равны людям, и уж если
выбирали хозяина, то оставались верны ему до последнего вздоха.
- Печально.
- Печально, - согласился Демьян. – Стоит вернуться. Буря
грядет.
- Еще нет, - Василиса прислушалась то ли к морю, то ли к ветру,
но покачала головой. – Дождь будет, но не буря. Не та, от которой
стоит скрываться.
Она встала на самом краю мощеной дорожки и раскинула руки, будто
желая обнять море. И ветер, принимая вызов, что было силы толкнул
ее. Но не опрокинул.
- Рассказывайте, - то ли попросила, то ли потребовала женщина,
опалив Демьяна взглядом темных глаз. И теперь не оставалось
сомнений, что в глазах этих пылало пламя.