Нет. Нельзя. Рыдать буду потом — от облегчения, когда смогу доказать свою невиновность. Сейчас мне нужна трезвая голова.
— Господь наш Фейнрит, укрепи мой дух и проясни разум, — прошептала я.
Снова ощупала пространство перед собой. Лежанка до сих пор хранила тепло тела Дитриха.
Я взобралась на нее, поджав ноги. Стало чуть полегче, по крайней мере, холод больше не отвлекал. Пристроила на колени корзинку со снадобьями и взяла пузырек. Сейчас темнота не мешала, а даже помогала мне, обостряя остальные чувства.
Я потянулась к своему дару. Ничего. Как и в первый раз, когда я попыталась исцелить узника магией, внутри словно открылся черный омут, водоворот, готовый утащить на дно любого.
Где-то я слышала, что, попав в водоворот, нельзя грести против течения. Надо позволить ему ухватить себя, вдохнуть побольше воздуха и, двигаясь от центра, нащупать поток, который ведет прочь из опасной воронки. Одному Пресветлому было известно, почему я запомнила это — ведь и плавать-то не умела. Но сейчас я поступила именно так. Позволила этому черному водовороту ухватить свой разум, закружить, а пальцы тем временем нащупали другую склянку.
Магия. Тонкая, едва ощутимая нить, даже не нить — паутинка. Если потянуть за нее, смотать — хватит ли сил открыть портал?
Грохнула, распахиваясь, дверь, и я упустила нить. Сощурилась против света — какой яркий, оказывается, факел!
Брат-констебль схватил меня за шиворот, будто щенка, сдернул с нар, встряхивая.
— Что ты ему принесла?! Кто тебя подговорил? Чем подкупили?
Вопросы сыпались один за другим, я не успевала бы на них ответить, даже если бы и попыталась — но я и пытаться не стала, потому как с каждым вопросом брат-констебль встряхивал меня так, что зубы клацали, и раскрывать рот было просто страшно.
— Успокойся, брат, — раздался знакомый, полный достоинства голос. — Сейчас все выясним.
Брат-констебль выпустил меня, и я едва удержалась на ногах. Проглотила ком в горле.
— Я ничего не сделала…
— Разберемся, — пообещал Первый брат. Но не успела я обрадоваться, как он кивнул кому-то за своей спиной.
— В допросную ее.
Колени подогнулись, я упала бы, если бы двое стражников не схватили меня за плечи и не поволокли прочь. Я едва успевала перебирать ногами. Внутренности превратились в трясущееся желе, а разум, кажется, вовсе меня покинул, «В допросную», — крутилось в голове.