— Прыгай, пока они все сюда не слетелись! И беги! Учуют твою магию — тебе конец!
Как будто я убегу от демонов по крышам! Но я уже убедилась: Дитрих знает, что делает. Отступила еще на шаг, пытаясь унять дрожь в коленях и колотящееся сердце. Толчок, еще один — от самого края. Собственный визг зазвенел в ушах, посрамив, кажется, вой демонов.
Короткое ощущение полета.
По инерции меня бросило вперед, и я упала на четвереньки, больно расшибив ладони и колени. Проскользнула вниз, но все же удержалась. Огляделась.
Дитрих отступал вверх, к коньку крыши, медленными кошачьими движениями. В руке его снова появился кинжал — тот самый, что чуть не убил Первого брата.
Неужели демона можно прикончить ножом? Хотя если можно вилами… Но почему Дитрих не воспользуется магией? Он же сказал, что демоны примут его силу за собственную и не обратят внимания?
— Чердак и вниз! Беги, дура!
Но я не смогла и шагу ступить, примерзнув к месту.
Демон метнулся, взвыл, когда клинок пропорол призрачную плоть. Тварь коснулась Дитриха, стала его точной копией и слилась с ним.
Некромант упал на колени, сжимая виски. Поднял голову, и я попятилась — глаза перестали быть человеческими, чернота залила белки.
— Нет, — прорычал он. — Я помню. Я — Дитрих Редлер.
Я тихо ахнула, узнавая. Сын королевского прокурора, ближайшего советника отца. Я помнила его, темноволосого улыбчивого парня, приятеля моего старшего брата. Магия никак не хотела просыпаться в нем, и я как-то слышала, что его отец жаловался на это королю. А потом Дитрих просто исчез, и все возможности его отца не помогли.
Значит, не исчез, а сбежал, когда понял, какая сила таится в нем. Искал ли его отец на самом деле или отрекся, как мой — от меня? Или может, наоборот, помог скрыться?
— У тебя нет ничего, чтобы соблазнить меня! — Дитрих выпрямился, поднялся на ноги, тяжело, словно на нем сидел верхом еще один человек.
Двойник Дитриха отделился от тела. Некромант повел рукой — призрака окутал черный ореол. Скрутил, сжимая в чудовищный ком. Дитрих — или тот, кто управлял сейчас его телом, — поймал этот ком, начал сминать руками, как снежок. И как снежок, оставленный на солнце, комок начал терять форму, истаивать, пока не исчез.
— Даже за демоном однажды придет смерть. — Дитрих рассмеялся, и я узнала этот жесткий злой смех, что так напугал палача.