— Когда приехали, оказалось, он всё наврал.
Меня сразу закрыли на женской половине и вшили под кожу отслеживающий чип. Я
уже тогда была беременна тобой, на первом месяце. У нас не запрещено спать с
мужчиной до свадьбы. Мне объяснили, что к чему. Сказали: убежать не получится.
Отобрали браслет с данными. Поженили нас по их законам. Нарекли именем Мара. По
закону браслет может быть только у мужчины. В нём всё: телефон, кошелёк и
документы. У женщин — только чип под лопаткой. В него встроено имя и номер. Он
позволяет следить, чтобы не сбежала и не загуляла. У тебя тоже такой чип есть.
Когда будет свадьба, код доступа к нему отец передаст супругу.
— А ты пробовала сбежать, мам? — спросила я.
— Куда я побегу? У меня есть ты. Если я
когда-нибудь умру, то только рядом с тобой, Дара.
— Папа сговорился. Меня отдают четвёртой
женой. Будущему мужу сорок пять. Он же мне в отцы годится, мам, — на мои глаза
навернулись слёзы. — Это несправедливо, мам, ты первая жена, а отец обращается
с тобой хуже, чем со своим псом. Это я виновата, да? Это из-за того, что я
родилась?
— Не виновата, Дарина. Ты самая лучшая и
единственная моя дочь, — сказала ласково мама и обняла меня. — Если у мужчины
рождается синдромник, закон позволяет ему в будущем предохраняться с женщиной,
которая родила такого ребёнка. Здесь считают, что она виновата.
— Как это? Таблетки против зачатия тут не
производят же? — округлил я глаза.
— Производят и выдают мужу.
Мама повернулась ко мне, обхватила голову
ладонями и сцеловала слезинки со щёк. Потом прошептала еле слышно, в самое ухо:
— У меня есть план, Дара. Я, наконец, кое-что
узнала. Повезло случайно. Я не позволю, чтобы ты была младшей женой, да ещё
четвёртой. Это секрет. Молчи. Я немного залечу спину и завтра постараюсь
осуществить план.
— Я люблю тебя, мама, не рискуй из-за меня.
— И я люблю тебя, Дарина. Постараюсь помочь.
Иди. Мы слишком долго сидим вместе. Ты же взрослая, могут что-то заподозрить.
Я поцеловала её в щёку и пошла на выход. В
коридоре никого не было. Фух, нас никто не подслушал. Это хорошо. Не хотелось
бы, чтобы мама пострадала из-за меня. Отец скор на расправу. Я даже сейчас
вздрагиваю, когда вспоминаю, как за малейшую провинность отхватывала тумаков.
Однажды отцу показалось, что из-под накидки у
меня торчат пальцы, якобы я её криво надела, когда пошла в школу. Разрешалось,
чтобы видели руки, только когда, когда что-то пишешь в планшете. Отец тут же
остановил меня, отвёл в комнату для порки и отсыпал пять ударов ремнём по
спине.