«Дальше не придумывали, импровизируй», — подумал я, переводя
дыхание.
— В общем, логика подсказала, что круче всего было бы назначить
каждой Лене свидание, — продолжил я. — Сходить в кафе или что-то
такое. Вот только карманы подсказывали, что в кафе я могу разве что
на пороге предложить посидеть. Так что пришлось импровизировать.
Первая Лена устроила мне скандал с истерикой. Да еще и такой, что я
понял, что если подсознание сейчас что-то вякнет, я ему с ноги
пропишу. Вторая Лена... Ну, в общем, это тоже оказалась не она.
Потом я назначил, было, встречу третьей Лене, но по дороге
познакомился с Евой и отвлекся. Так что остальных Лен я так и не
проверил. А вчера внезапно приехала еще одна Лена...
— Со всех сторон обложили! — драматично прошептал Боржич.
— И не говори! — вздохнул я. — Ну, типа, все. На этом моя
история закончена, продолжение смотрите в следующих сериях.
— Так нечестно! — воскликнула Наташа.
— Тссс! — я приложил палец к губам. — У нас тихий сейшн, так что
не шумим.
— Тстория не закончена! — уже тише, но не менее возмущенно
сказала она.
— Что поделаешь, такова жизнь... — я развел руками. — Кому
свечку передать, а то я уже все пальцы обжег?
Тусовка у Боржича — это как ремонт. Сама она никогда не
заканчивается, с нее можно только уйти. Шепчущий сейшн как-то сам
собой превратился в спящий, а когда я проснулся, часть народа уже
устроила из табуретки импровизированный стол, на котором невесть
откуда появилась бутылка портвейна и стаканы. Часть народу была из
тех, кто так и не засыпал, часть — уже проснувшиеся. Желудок
настойчиво требовал еды, я даже с некоторой тоской вспомнил об
оставленном дома праздничном столе. Но Боржич со товарищи до такой
банальности, как тазик оливье и бутеры со шпротами не опускались. Я
выбрался из угла, где спал, отмахнулся от приглашения
присоединиться к алкозавтраку и пошлепал на кухню. Надо было
умыться и как-то привести себя в порядок. Сбегать было рановато,
мне еще с Наташей нужно переговорить насчет парного конферанса на
нашем концерте.
На каноничной коммунальной кухне в квартире Боржича стояла
одинокая соседка в каноничном же застиранном до непонятного цвета
фланелевом халате и жарила яичницу.
— С Новым годом, — сказал я и подошел к раковине. Нда, видок,
конечно... Все-таки, длинные волосы — это ужасно непрактично. Чуть
ли не каждое утро приходится с собой бороться, чтобы не психануть и
не пойти в парикмахерскую. Чтобы снесли все это роскошество нахрен.
Под полубокс. Особенно стремно бывает вот в таких ситуациях. Когда
спишь не дома, а вместо подушки используешь первое, что попалось
под руку.