Спецотдел - страница 64

Не думать получалось плохо.

В больнице одержимого в сопровождении рослых санитаров и не менее крепкого врача проводили в отдельный бокс, изрисованный знаками от пола до потолка.

Азамат остался в боксе, пообещав позвонить, как только будут новости.

Когда видящие спустились в больничный двор, Максим сказал:

— Егор, Эд, а давайте зайдём куда-нибудь кофе выпить?

— Мне к Иванычу надо. Отчёт, — покачал головой старший.

— Рабочий день уже кончился, — возразил Кошкин.

— Ладно, — подумав немного, согласился Егор.

Эдуард молча кивнул. Всё лучше, чем сидеть в пустой квартире и пытаться не думать о мертвеце с торчащей из груди арматурой.

В круглосуточной кофейне на стенах висели золотистые гирлянды. Умопомрачительно пахло кофе, и ничто не напоминало о том, что где-то есть одержимые, самоубийцы и монстры.

Эд пил чашку за чашкой, глядя больше в свой кофе, чем на Макса и Егора, но никаких пророчеств в кофейной гуще так и не увидел. Вроде и рядом с коллегами, а не в одной команде. То ли дело со Змеями — душу захлестнула тягучая тёмная тоска. Хоть вой.

Позвонила Вика, сказала, что с вопросами и отчётами закончила, вызвала такси и едет домой спать ближайшие десять часов. Кошкин звал её в кафе, но она отказалась.

Минут через десять позвонили Максиму, и он, извинившись, вышел из-за стола.

Эд поймал на себе взгляд Егора и вдруг спросил:

— Ты не хочешь меня в Б-четыре брать, да?

— Не хочу, — спокойно отозвался старший.

— Почему?

— Потому что команда строится на доверии. Ты когда собирался рассказать о своей банде?

Змеи не банда.

Нет.

В груди стало холоднее и тяжелее, чем было.

«Есть свои и чужие, Ужик, — улыбнулся из небытия Полоз. — У тебя своих больше нет».

Вернулся Максим.

— Что случилось? — тут же спросил он, нахмурившись.

— Ничего, — пробормотал Эд. — Мне пора.

Он встал, чуть не опрокинув стол.

Одержимые боролись за своё место. А у него, кажется, места нет.

25 февраля

7:05. Будильник. Подъём.

Он уснул только в четыре, глядя на круглую яркую луну на фоне неотвратимо светлеющего неба. Проклятый февраль.

Три часа сна плюс гололёд — значит, за руль сегодня нельзя.

Контрастный душ. Комплекс упражнений.

Чтобы взбодриться — чёрный кофе с чёрным перцем на кончике ножа: «секретный рецепт» старшего. Есть не хотелось, но он заставил себя приготовить яичницу с колбасой и бутерброды с сыром.