— Ну вот, — немного приободрился Павлик. — Осталось найти свои
ямки и тогда уж точно выйду на поле.
Он уверенно свернул влево и пошел дальше. Но ямок не было видно
и здесь. Прошел ещё несколько сотен метров — безрезультатно.
Повернул обратно. Шёл долго. Ямки так и не попались. Оврага тоже не
было. «Молодец, — похвалил себя Павлик, — заблудился
окончательно».
— Па-аа-рниии, Во-вааан, Лёоо-хааа! — заорал он, что было
силы.
В ответ только негромко щебетали птицы.
Снова достал телефон. Связь также отсутствовала. Настроение
окончательно испортилось.
— Блин, ну на кой хрен я забрел в этот лес? Ходил бы себе по
полю, — начал корить он себя. — Останавливаться нельзя, скоро
начнет темнеть. Тогда совсем будет весело.
От мысли остаться одному в незнакомом лесу заплутавшим начали
усиливаться панические нотки. Он снова пошёл перпендикулярно этой
просеке без особых надежд. Разболелась голова, давали о себе знать
куриные атаки, сердце билось учащенно. В голове укоренилась мысль:
«Заблудился. Заблудился по-настоящему. Как в какой-нибудь
тайге».
Но шагал. Проплутал около часа. Солнце полностью село за
горизонт, и вокруг стало смеркаться.
— Куда Пашка-то ушёл? — недоумевал Лёха.
Вовка пожал плечами.
— Не звонил? — ответил он вопросом на вопрос.
Лёха отрицательно покачал головой.
— Темнеет, скоро домой уже ехать, а он все не показывается и
телефон вне зоны доступа... — попробовал дозвониться Алексей.
— Может, он там опять клад отыскал и роет, как трактор?
— Ага, или заплутал на хер. Он в трёх соснах заблудиться может.
А тут целый лес, — волновался Вова.
— Пошли тогда к лесу, поорём его. Может, где-то рядом
бродит.
Павлуха все никак не мог выбраться из чащи и расстроился
окончательно. В голове кружили мысли одна мрачнее другой. Он
несколько раз снова кричал товарищей, но всё без толка. Никто не
отзывался. Пробовал пару раз менять направление.
Безрезультатно.
И вот, когда отчаяние полностью захватило его, ему вдруг
показалось, что впереди, между деревьями, кто-то есть. Он уловил
глазом некое движение. Пашка напряг зрение. Точно. Впереди
показались очертания человека.
— Эй! — заорал он и прибавил ходу, — командир, погоди!
Никто не отозвался, и парень ещё ускорился.
Действительно, метрах в пятидесяти, может быть, больше, в
сумерках особо не поймешь, шёл человек. В руках у него была то ли
корзина, то ли что-то похожее.