— Алессан, вы невероятный везунчик! — заявила она. — Счастье,
что леди Астер оказалась в Гильдии! В самом деле ваши сигналы
передавались только чарами или это было понимание двух сердец,
которые не резделить ни расстоянием, ни ссорой?
В этой гостиной магические открытия трепета не вызывали — зато
хозяйка поймала шанс узнать из его уст, примирилась ли гордая Лея с
подобранным батюшкой браком.
— Полагаю, мы чем-то незримо связаны, — с чувственной ноткой
признался Лис.
Например, виолиным прожектом, но — в пропасть эти детали. Элена
воздела руки, благодаря невидимое небо, и подалась вперед с
прижатым к груди сложенным веером.
— Когда намечено торжество?
— У Леи теперь столько дел, она и не думает о свадьбе, —
вступилась вдруг Эфросина за магичкину свободу.
"Предательница! — дернулся внутренний Лис. — А с какой радостью
выложила адрес "Щепки" в свое время!"
— В этом ваше с нею различие, — процедил он чуть в сторону, не
меняя своей улыбки.
Эфросину бросило в краску: она слыла натурой влюбчивой и пылкой,
но еще не получала предложений.
— Алессан! — строго сказала Элена, а Эфросина мстительно
уточнила в глаза обидчику:
— Лея даже не поверяла мне, что дала вам свое согласие.
Лис окаменел, объятый гневом, но молниеносно скрыл его с лица —
и вдруг весь переменился, озаряясь невинной радостью.
— Официальное? — переспросил он легко и живо, точно обнаружил
совершенно смешной корень их непонимания. — Разумеется, формально я
еще не делал пропозиции — для этого я дожидаюсь некоторой даты.
Вообще-то, я думал устроить леди Лее сюрприз. Вы ведь не скажете
ей, Эфросина Витторовна? Не лишите Лею такой приятности?
Хозяйка посмотрела на него одобрительно — если Лис и допускает
светские промашки, то заглаживает их без посторонней помощи.
Однако, его следовало уколоть в назидание за дерзость:
— То есть, леди Астер ждет, а вы решили побыть еще завиднейшим
холостяком Итирсиса? — пожурила она. — Впрочем, пока в столице его
высочество, вам придется делить этот титул.
Юлий посмотрел на юношу искоса с некоторой оценкой, словно
только теперь обнаруживая в нем мужчину — вывод, впрочем,
утаил.
— Вы жестоки, Элена Филипповна, — вступился он. — Верю, что на
уме у кузена нет ничего подобного.
От этой патронации Лиса едва не перекосило уже открыто.
Покровительство сановных мужей в делах его устраивало вполне, но
ласковое снисхождение к его летам в гостиной, полной женщин!..