— Арман у вас что-то важное взял?
— Очень возможно, — вздохнула барышня. — Он заходил утром?
— Заходил, — кухарка показала глазами на ленты. — Гостинец
принес, праздника ради, пока я тестом занята была…
— Что ж, Нелли, — хозяйка раздумчиво села на куцый табурет и
утвердила подбородок в руки. — Ловко он тебя под удар подставил! И
в оружейню водил, чтобы тамошние кражи свои прикрыть. Кабы бы мы не
знали, что бумаг уже сегодня в доме нет…
Девичий вой прервал ее разумные суждения.
***
Все стадии своей печали Нелли миновала за шесть минут: четыре
заняли рыдания в колени барышни (Себастьян изображал, что не
видит), две — призывание различных кар на голову коварного
«поклонника» и всех мужчин вообще (Себастьян изображал, что не
слышит), затем девица несколько пришла в себя. Ее отрезвление
проявилось в том, что она уже задумалась о мести.
Виола еще гладила кухарку по бедовой голове, когда та подняла
лицо и утерла щеку рукавом, закатанным повыше локтя.
— Вам ведь нужно теперь знать, где он живет? — спросила она.
С этого момента Нелли открылась Карнелисам новой, невиданной и
дивной стороною. Не изменяя внешней сонности, девица развернула
целую кампанию.
Прежде всего, она привела их к дому Армана.
Изба стояла в тупике одной из улочек Итирсиса — такой, что не
совсем уже окраина, но там еще по утрам выгоняют коров. Ленивая
рыжуха щипала траву прямо напротив, однако, была недостаточно
тучной, чтобы прикрыть слежение за магом трех персон.
Поэтому — и это во-вторых — Нелли еще на подходах ткнула в избу
пальцем и тотчас же предусмотрительно свернула на Кошачью
площадь.
— Скорее на ярмарку, барышня, как бы не заметил!
Виола, изумляясь этой перемене, вслед за кухаркой пристала к
первому прилавку, оказавшемуся на пути.
В особенном почете сегодня пребывали мед и соты, отчего Итирсис
гудел осиным роем не только метафорически.
Кошачья площадь была более проплешиной меж улиц, чем настоящей
площадью — и то по ней рассыпались столы для временной торговли,
привлекая все доставучее племя крылатых. Мухи, осы и шмели блаженно
топились в медовых бочках и даже здесь лезли в лицо целыми ордами.
На центральных площадях от них уже спасали только маги.
Нелли точно забыла о деле — подняла один горшочек с медом и
принялась неспешно его обнюхивать.
— Гречишный, — подсказала торговка.