— Я хорошо понимаю границы, — уверенно ответила она.
На это господин Гарольди только вздернул бровь.
Магичка потемнела в сей же миг — вот где хлебнет она последствия
той бури, что поднял ее своевольный побег! Как избалованный герой
барритской песни, Лея оставила родные берега без сожалений, и
мнение салонных сплетниц ее мало тяготило. Чуть отрезвясь от
романтического яда, она поладила с отцом и рассудила, что свет
давно почел ее разумной леди. Внимание к ней капитана Юлия
доказывало всем — дочь Сальвадора Астер еще вполне имеет репутацию!
И лишь теперь яснее ясного открылось перед ней: чего хватает для
замужества, того ей может не достать для дел серьезных.
— Я никогда не забывалась, — одернула она повисший в воздухе
намек.
Господин Гарольди еще несколько мгновений одним взглядом
изъявлял свою позицию, но прямо дерзкого поступка осуждать не
стал.
— Ваш батюшка что судит о прожекте? — осведомился деликатно. —
Он одобряет ваш педагогический порыв?
Почтенный Сальвадор еще пребывал в безвестии об этих планах.
Магичка горделиво промолчала, не роняя себя до лжи, но невидимые
волны ее гнева вспенились и втуне бились о невозмутимую скалу главы
Приказа.
— Я ощутил бы более уверенности в вашем деле, когда бы господин
Астер или иной достойный человек мог поручиться за прожект, имея на
вас хоть сколько-то влияния, — продолжил он.
В одну секунду волны оказались подо льдом — Арис почти услышала,
как от магички разбегается морозный треск.
— Вы хотели сказать — власти? — надменно уточнила та. — Я должна
стать чьей-то послушной супругой?
Вековым ли скалам бояться сезонной прохлады! Таких невзгод они
видали сотни.
— Упаси меня Бог давать советы юным леди, — улыбнулся в седые
усы господин Гарольди. — Но пока вы полагаете возможным в столь
опасные годы проживать одна при здравствующем батюшке, я не буду
убежден, что ваша школа чар не выйдет вовсе из-под вашего — и
нашего — контроля.
Теперь и леина бровь изогнулась вопросом.
— Ваш Университет является примером дисциплины? — обвела она
очами суетливый холл.
Глава такую прозорливость оценил хитринкой.
— Студенты — самый вспыльчивый народ, подверженный любой заразе,
— негромко согласился он. — Однако, здесь они как на ладони —
болезни можно тотчас назначать куратора.
Чуть растопив свой лед, магичка попыталась покорить скалу иной
дорогой.