Чрезмерная его самостоятельность царапнула отца — речь шла об
очень внушительных суммах. Формально сыновья не ограничивались в
тратах, но и прецедентов с подобным размахом прежде не
возникало.
Однако же, Дарий растет. Старший сын, Алан — опора надежная, но
до ловкости младшего в делах ему далековато. Если Дария свести еще
с этой сметливой Карнелис и ее дворянскими козырями вроде языков и
благородных связей — то-то будут сокол с соколицею!
Шишек они, конечно, набьют изрядных, да и карманы сперва хорошо
проредят, но это — обычный купеческий опыт. Зато позже, окрепнув
под надзором, расширят оружейню Гральтенов хотя бы троектратно.
— Мануфактуру надо еще запустить. Готов рискнуть своей долей
наследства ради курносой соседки? — лукаво поднял брови хозяин
лавки.
Дарий Дариевич вернул ему гордую улыбку:
— Когда мы с тобой мелочились, отец?
В Итирсисе: 31 июля, понедельник
Его высочество Юлий Терини дышал забытым воздухом столицы.
Если отвлечься от запаха реки и лошадей, то центр благоухал
ванильными кренделями и розами в усадебных садах. Кондитерских,
определенно, стало больше, да и сами здания Итирсиса раздались
вверх и вширь: Гильдия магов смотрелась еще солидно, а городские
храмы уже начали теряться меж высокими частными лавками.
Кварталы, восемь лет назад бывшие деревнями, вдруг раскидывались
перед капитаном двухэтажными домами и каменной кладкой под сапогом.
Лишь совсем дальние окраины пахли еще курами и хлевом.
Впрочем, удивили и они.
Юлий свернул к Зеленой улице и сбавил шаг. Под березой
скрючилась девчонка лет семи в полотняной рубахе — и с книгой на
тощих коленках.
С каких пор простолюдины одолели грамоту?
Подшагнув к премудрой отроковице вплотную, его высочество и
вовсе споткнулся — страницы пестрели фигурками, в которых
узнавались потоки чар.
Учебник магии??
Непривычно тонюсенький, отличный от ведомых Юлию фолиантов, но —
безусловно, созданный для одаренных.
— Откуда это у тебя? — спросил капитан поставленным командирским
окриком.
Какой-то петух, от страха или зависти, удрал под ближайший
плетень, а на мага поморгали два перепуганных детских глаза.
Девчонка дернулась, как дергаются от внезапности, но не как
застигнутые на воровстве. Тем не менее, учебник не мог быть ее
собственностью.
— Чья книга? — повторил Юлий, нависая в своей черной форме.