— Дорогая? — предчувствие секрета не из добрых придало ей
выразительности.
Эфросина покусала губу, и краска на ее щеках пробилась даже
через пудренный покров.
— Мне, может быть, не следует об этом говорить, — мучительно
произнесла она, снижая голос. — Два часа назад Алессан входил в дом
Элены Филипповны… уже весьма нарядный и с огромною корзиной белых
роз. Я думала, он заглянул лишь на минуту, по какому-то
вопросу…
Гости в маленькой гостиной стихли как один. Эфросина покраснела
еще более — Лея же стала как будто бледнеть. Она остановила взгляд
на обоях за подругой, где штампованный стебель сходился с началом
цветка, и некоторое время не могла произвести достойного
ответа.
Первой возмутилась от окна Виола. Подлетев к хозяйке, она
взглянула на нее категорически и горячо постаралась поймать ее
руку.
— Это недоразумение! Лея, вы же не подумаете дурного?
Лея не позволила ей завладеть своею кистью и не обернулась к
заступнице, будто что-то внутри помешало ей даже моргнуть.
— Вы сказали, розы были белыми? — уточнила она, все еще глядя на
стену.
Эфросина, совсем пунцовая, молча кивнула.
— Лея, — жалко вмешалась Арис. — Он верно говорил мне, что будет
просить вашей руки! Вы хорошо знаете Алессана…
— Не трудитесь, леди Арис, я знаю Алессана, — магичка, наконец,
посмотрела на гостей и смогла оформить свою речь как полагается. —
Знаю лучше, чем кто-либо. Прошу вас извинить мое волнение. Мне
требуется несколько минут побыть одной.
Развернувшись, леди Астер покинула гостиную и поднялась по
лестнице наверх — туда, где помещались ее личные покои. Некоторые
эмоции лучше не пытаться удержать на людях.
Лис не придет. Надо подготовиться ко встрече с господином
капитаном.
В Итирсисе: 2 сентября, все еще та трудная суббота
Ожидая темноты, Элена заняла себя экстравагантною задачей —
стала сеять искалеченные розы по ковру. Большинство было поломано
еще упавшим Лисом, за что шипы раскрасили ему царапинами лоб.
Подобные следы и требовали принести сюда корзину — место сражения
вопросов у Диего вызвать не должно.
Ее сообщник наблюдал за этим действом краем глаза — гораздо
больше его занимал подозрительно тихий пленник. Тот не пытался
говорить, не теребил веревки, но маг предпочел бы снова отправить
его в забытье. Хотя Элена погрузила жертву в мрачные раздумья, юнец
оставался скользким врагом, а не галантным визитером.