Узелки не желали вязаться.
— Сама? Девочка мила, но так взбалмошна, упряма и рассеяна…
— Она азартна, смела и предприимчива! — поправил юноша. —
Идеальный человек в команду старшего Дария. Как жена для сына,
преемника половины дел — просто мечта! А ее приданое, поверьте, им
ночами грезится.
Матушка смотрела в большом сомнении. Отец тоже не знал,
заказывать ли уже благодарственный молебен за упавшее счастье или
пока что присмотреться к жениху.
— И? — подтолкнула Анна сына к еще одной важной детали.
— По уши, — понятливо кивнул он. — Я еще не встречал, чтобы
кто-то не просто терпел ее выходки, а так искренне ими
пленился.
«Он одобряет мою Виолу, скажите пожалуйста!» — присоединилась к
дискуссии внутренняя леди Анна. Тон ее заметно отличался от внешних
причитаний о характере барышни всего минутой ранее.
— Что же сама Виола? — наконец, осторожно спросила вслух.
Себастьян видывал богатую палитру сестриных эмоций, но ответ
составил с деликатностью:
— Полагаю, находит в нем лучшую пару.
— Пару? — повысила голос матушка, наконец, осознав угрозу. — Но
он же — простой купец?
***
Конечно, Виоле не пришлось даже искать носильщика. Еще на
подходе к столярной лавке ее настиг веселый Дарий и теперь, чуть не
насвистывая, волок хранилище под правой своей ручищей.
Сундук отыскался ладный — невысокий, длинный, в цвет неба с
медными углами. Виола примерилась, что уместит туда все папки в два
ряда, а на крышку лентами вышьет сиденья.
Она хвастала этой задумкой, семеня по левую руку от молодца, но
то и дело сбивалась и косилась на карман его широкого кафтана.
Оттуда торчал свернутый шарльский журнал. Сосед очевидно
провоцировал диспут о заморском сокровище. Виола была не слишком
опытна, однако понимала: обозначила интерес — проиграла торг.
Несколько раз она начинала издалека, но каждый раз так вдалеке и
заканчивала. Внешний Дарий был беспечен, внутренний тоже хватал
себя за язык, не давая сорваться.
Когда разлуку отделило лишь крыльцо, Дарию пришлось, наконец,
уронить журнал случайно. Виола вскинулась едва не быстрее, чем он
достиг булыжной кладки.
— Что это у вас? — почти в одно слово спросила она.
Молодец без торопливости утвердил сундук на мостовую, поднял
книжонку и принялся небрежно обмахиваться ею после трудной дороги
от соседней улицы.
— Журнал. Валицианиский, кажется. Подхватил полистать.