- Кем ты был пока не посадили, и
зачем тебе мы все?
Карл довольно кивнул.
- Не все. Вы еще не все. С остальными
мы встретимся чуть позже, а одного… двух, заберем по дороге. Вы мне
нужны для очень важного дела, восстановления баланса в мире,
кажущимся большинству жителей планетки выдуманным. А кто я
сам?
Теперь точно напряглись все,
уставившись на него.
- Я боевой маг, Алекс. И ты, и
остальные, станете такими же.
Алекс криво усмехнулся.
- Не веришь?
- Не, не в том дело, Карл. Просто вот
мне интересно, боевой маг, чего мы сидим в каком-то сарае, прячась
от обычных полицейских, а не едем в тех самых мягких вагонах, хотя
магам, наверное, полагается… не знаю… дракон. И почему мы украли
эту вот еду?!
Фу-у-у… спросил. Видно, у других тоже
наболело. А то пошли за этим странноватым бродягой, и теперь сами
жалеют. Отвечать-то будешь, Карл?
- Полицейские не самые обычные,
Алекс. Люди, знающие люди, сейчас ищут меня и вас. И не только
люди. Не едем потому, что это временно, и оно пройдет. Еду украли,
потому что я слаб и в себя приду не скоро. Драконов никто не видел
последние двести лет… А почему мы сидим именно здесь?
Карл вдруг, на мгновение, налился
безысходной тоской и болью, ожесточился лицом…
- Из моих почти никого не осталось. И
все оставшиеся ждут сейчас нас с вами, чтобы побороться за мир. А
если бы меня послушали, а не считали врагом, эгоистом и ренегатом,
все могло бы быть по-другому. И за каждым из вас я прилетел бы на
вертолете.
- Голубом?
Майка прыснула.
Карл осклабился в ответ:
- Фу, принцесса, что за безвкусица…
Только черный, хищный, обтекаемый и безумно аэродинамичный
вертолет. Уж, поверь, вы его еще увидите. Надеюсь.
Карл вытер руки о джинсы, совершенно
не замаслившиеся.
- Чего сидим просто так, лентяи?!
Здесь вас никто не видит, тренируйтесь давайте! Только сильно не
меряйтесь друг перед другом, знаю я вас.
Снег ухмыльнулся, глядя прямо в глаза
Алексу и, не таясь, закрутил на раскрытой ладони небольшую ледяную
круговерть.
Он вообще не любил прятаться. А если
приходилось, то быстро начинал тосковать по умению и срывался. Это
Снега и подводило всю его проклятую жизнь. Всю, и не поверишь
сразу, такую огромную и такую короткую жизнь. Почти целых
шестнадцать лет.
Матери Снег не помнил. Бабушку - да,
недолго, когда он сам был крохой. Переезды с места на место,
какие-то отцовские подруги, надолго не задерживающиеся. Не жизнь,
сказка, чего уж. Потом они вернулись на отцовскую родину, в совсем
небольшой городок. Папка стал нефтяником, водителем огромной
рычащей халабуды, возившей всякие нужные железки и все такое.
Работал вахтовым методом, месяц там, месяц тут. За Снегом
присматривала родственница, папка ей приплачивал.